В Зоне моросил дождь. Серые тучи неподвижно висели в воздухе, пряча от глаз, лучи солнца, те лучи, которые хоть как-то радовали и скрашивали суровые дни Зоны. И вот они пробиваются через свинцовое небо, освещают твоё лицо, руки, рассеивают тьму, по тени выдают расположение скрытых аномалий.
Андрей Винчестер любил солнечные лучи. Они напоминали ему детство - беззаботное и тихое время. Время радости и веселья, любви и мечтаний. В зоне всё по-другому. Тут каждый день твоя жизнь находится в опасности. Ты становишься рабом Зоны и не можешь из неё уйти. Зона манит, зовёт, не отпускает. Это как наркотик, который хочется попробовать ещё и ещё и избавиться от этой зависимости очень сложно. 
В Зоне нельзя полностью доверять ничему. Здесь всё непредсказуемо. Тропа, которая вчера была совершенно безопасна, завтра может зарасти аномалиями и быть усеяна мутантами. Друзья здесь становятся врагами, а враги друзьями. Лишь одному человеку Андрей верил. Он спас ему жизнь, когда Андрея подстрелили фанатики из группировки «Монолит». Этот человек - сталкер Димка Гурман.

В Аниэрском лесу под покровами ночи шли два эльфийских воина. Один на гралке – грациозном и в тоже время мощном животном с двумя крепкими как сталь рогами. Его пасть была усеяна острыми зубами, которые были беспощадны в бою. Он был похож на мощного волка, но при своем массивном теле передвигался бесшумно. Кличка гралка была «Шрам». Всадник Шрама был сильным воином и мудрецом – старейшиной эльфийского племени, ибо вершил он и произносил речи настолько мудрые, что всякий воин обязывал выслушать совет старца. Все обращались к нему с почтением и называли его Партеграс, что означало «охотник стаи». Его белая борода свисала по пояс. Он сидел, на гарлаке не шелохнувшись в своем темно-коричневом плаще с потертым от боев шлемом и с пронзительным непонятно от чего лицом.

В Аниэрском лесу под покровами ночи шли два эльфийских воина. Один на гралке – грациозном и в тоже время мощном животном с двумя крепкими как сталь рогами. Его пасть была усеяна острыми зубами, которые были беспощадны в бою. Он был похож на мощного волка, но при своем массивном теле передвигался бесшумно. Кличка гралка была «Шрам». Всадник Шрама был сильным воином и мудрецом – старейшиной эльфийского племени, ибо вершил он и произносил речи настолько мудрые, что всякий воин обязывал выслушать совет старца. Все обращались к нему с почтением и называли его Партеграс, что означало «охотник стаи». Его белая борода свисала по пояс. Он сидел, на гарлаке не шелохнувшись в своем темно-коричневом плаще с потертым от боев шлемом и с пронзительным непонятно от чего лицом.
 

В Зоне моросил дождь. Серые тучи неподвижно висели в воздухе, пряча от глаз, лучи солнца, те лучи, которые хоть как-то радовали и скрашивали суровые дни Зоны. И вот они пробиваются через свинцовое небо, освещают твоё лицо, руки, рассеивают тьму, по тени выдают расположение скрытых аномалий.
Андрей Винчестер любил солнечные лучи. Они напоминали ему детство - беззаботное и тихое время. Время радости и веселья, любви и мечтаний. В зоне всё по-другому. Тут каждый день твоя жизнь находится в опасности. Ты становишься рабом Зоны и не можешь из неё уйти. Зона манит, зовёт, не отпускает. Это как наркотик, который хочется попробовать ещё и ещё и избавиться от этой зависимости очень сложно. 
В Зоне нельзя полностью доверять ничему. Здесь всё непредсказуемо. Тропа, которая вчера была совершенно безопасна, завтра может зарасти аномалиями и быть усеяна мутантами. Друзья здесь становятся врагами, а враги друзьями. Лишь одному человеку Андрей верил. Он спас ему жизнь, когда Андрея подстрелили фанатики из группировки «Монолит». Этот человек - сталкер Димка Гурман.

Я хочу жить! Мне дали новое тело, наделили меня способность мыслить, из меня сделали машину для убийств - но я хочу ЖИТЬ! но те кто меня создал слишком поздно осознали что они выпустили на волю. ДА, я помню как их мягкие тела ломались только от ударов, ударов в которые я не вложил и толики той силы которой они меня наделили, как кровь текла по моим клыкам, это была горячая еще живая кровь. Они создали меня, но они не смогли меня остановить! Они поплатились за это жизнью. Ооо я помню тот миг, когда я вышел на воздух, какой это был приятный запах, запах свободы! С того момента кажется прошла целая вечность, но он не забудется никогда. С тех пор жизнь превратилась в одну большую охоту, я многих повидал уже здесь, еще большим количеством закусил, здесь были и неудачи, встречались и сильные враги но они все равно не смогли справиться со мной, они сопротивлялись до последнего, все хотят ЖИТЬ! Но стоило отнять жизнь одного, чтобы продлить свою, я это понял! И все это понимали, поэтому это была одно большая война за жизнь! 

В Зоне шел дождь. Ну не ливень, а знаете, такой противный холодный мелкий дождик. Сталкер Граф уже полчаса лежал за железнодорожной насыпью, и слушал звуки дождя. Не из-за того, что ему было нечего делать, а потому, что он хотел увидеть тех, кто уже челый час идет за ним по Рыжему лесу. Внезапно завибрировал ДЖФ. Он показывал, что недалеко от него идут два человека. Граф решил затаиться, и послушать, о чем они говорят. Через несколько минут он услышал звуки шагов.

«Что- то здесь не так», подумал Мотвей, очнувшись после сильного удара.
- Вставай! Чё разлёгся? Не хотел по-хорошему хабар отдавать, терь будешь знать. – Тыкая в лицо дулом, с улыбкой на лице говорил пахан бандитов – Значь пока твои дружки за тя выкуп не выплатят, не куда ты отсюда не уйдешь. Ты меня понял?
Сталкер молчал.
- Не слышу ответа – повторил он.
- Да понял я, отвали – ответил Мотвей.
- Я чёт не догнал – обращаясь к своей охране спрашивал пахан – это он мне? Ты смотри какой язычок острый, давай мы те его укоротим? А?
Все засмеялись.

Скоб и Физик быстро сняли «броню». Доктор поколдовал над каждым сталкером около трёх минут и сказал, что они свободны. Бродяги продолжили путь по «Золотому Коридору», несколько раз подскользнувшись на пустых бутылках из-под «Казаков». Увидев поворот, сталкеры обрадовались. Они утомились идти по длинному прямому про-ходу, стены которого отсвечивали тусклой желтизной. Макс сообщил, что они прошли больше километра. Ещё раз свернув направо, группа Скоба вышла к Административно-бытовому комплексу. Обветшалое здание АБК-1, из которого начинали свой путь зага-дочные «люди в белом». Бродяги упёрлись в тяжёлую бронированную дверь с электрон-ным замком. Макс обрадовано начал работу, достав несколько мини-компьютеров. Нако-нец дверь отворилась, наградив группу Скоба ужасающим скрипом. Ходоки прошли мимо металлодетектора, который тревожно запищал, распознав нелёгкий груз сталкеров. Спус-тившись по лестнице, они остановились около двери наружу. Скоб открыл дверь. Сталкер снял шлем и почувствовал холодное прикосновение вечернего ветра. Отголоски битвы за ЧАЭС слышны не были. В сотне метров от здания раскинулась чёрная водная гладь под-водящего канала, искрящаяся под лучами заходящего светила Зоны.

Скоб и Физик быстро сняли «броню». Доктор поколдовал над каждым сталкером около трёх минут и сказал, что они свободны. Бродяги продолжили путь по «Золотому Коридору», несколько раз подскользнувшись на пустых бутылках из-под «Казаков». Увидев поворот, сталкеры обрадовались. Они утомились идти по длинному прямому про-ходу, стены которого отсвечивали тусклой желтизной. Макс сообщил, что они прошли больше километра. Ещё раз свернув направо, группа Скоба вышла к Административно-бытовому комплексу. Обветшалое здание АБК-1, из которого начинали свой путь зага-дочные «люди в белом». Бродяги упёрлись в тяжёлую бронированную дверь с электрон-ным замком. Макс обрадовано начал работу, достав несколько мини-компьютеров. Нако-нец дверь отворилась, наградив группу Скоба ужасающим скрипом. Ходоки прошли мимо металлодетектора, который тревожно запищал, распознав нелёгкий груз сталкеров. Спус-тившись по лестнице, они остановились около двери наружу. Скоб открыл дверь. Сталкер снял шлем и почувствовал холодное прикосновение вечернего ветра. Отголоски битвы за ЧАЭС слышны не были. В сотне метров от здания раскинулась чёрная водная гладь под-водящего канала, искрящаяся под лучами заходящего светила Зоны.

Моросил мелкий осенний дождь. Вечерело. Скоб сидел на ветке раскидистого дуба, удоб-но уперев приклад ВСС в плечо и прильнув к оптике. В прицеле маячила башка моноли-товца. Судя по всему - командира группы. Всего их было пять. Монолитовцы часто пат-рулировали этот участок Рыжего Леса. Они опасались прорыва. Но не мутантов, а... стал-керов. После отключения Меченым Выжегателя Мозгов многие потянулись на север - к Припяти и ЧАЭС, а соответственно на территорию группировки Монолит. Скоб же воз-вращался с ходки. Он был сталкером-одиночкой. И это был отличный шанс познать жизнь в Зоне во всём её великолепии. Возможности пройти мимо этого патруля незамеченным не представлялось. Процедив сквозь зубы: "Попробуй этот калибр", - Скоб плавно выжал спуск. Остроконечная пуля калибра 9х39 вошла монолитовцу точно в правый глаз, разо-рвав противогаз и вынеся ошметки мозга с другой стороны. М-16 с подствольным грана-томётом выпала из ослабевших рук - враг шлепнулся навзничь. Остальные четверо залег-ли. Скоб забросил Винторез за плечо и начал спускаться вниз. В суматохе он надеялся не-заметно ускользнуть.

Моросил мелкий осенний дождь. Вечерело. Скоб сидел на ветке раскидистого дуба, удоб-но уперев приклад ВСС в плечо и прильнув к оптике. В прицеле маячила башка моноли-товца. Судя по всему - командира группы. Всего их было пять. Монолитовцы часто пат-рулировали этот участок Рыжего Леса. Они опасались прорыва. Но не мутантов, а... стал-керов. После отключения Меченым Выжегателя Мозгов многие потянулись на север - к Припяти и ЧАЭС, а соответственно на территорию группировки Монолит. Скоб же воз-вращался с ходки. Он был сталкером-одиночкой. И это был отличный шанс познать жизнь в Зоне во всём её великолепии. Возможности пройти мимо этого патруля незамеченным не представлялось. Процедив сквозь зубы: "Попробуй этот калибр", - Скоб плавно выжал спуск. Остроконечная пуля калибра 9х39 вошла монолитовцу точно в правый глаз, разо-рвав противогаз и вынеся ошметки мозга с другой стороны. М-16 с подствольным грана-томётом выпала из ослабевших рук - враг шлепнулся навзничь. Остальные четверо залег-ли. Скоб забросил Винторез за плечо и начал спускаться вниз. В суматохе он надеялся не-заметно ускользнуть.

Моросил мелкий осенний дождь. Вечерело. Скоб сидел на ветке раскидистого дуба, удоб-но уперев приклад ВСС в плечо и прильнув к оптике. В прицеле маячила башка моноли-товца. Судя по всему - командира группы. Всего их было пять. Монолитовцы часто пат-рулировали этот участок Рыжего Леса. Они опасались прорыва. Но не мутантов, а... стал-керов. После отключения Меченым Выжегателя Мозгов многие потянулись на север - к Припяти и ЧАЭС, а соответственно на территорию группировки Монолит. Скоб же воз-вращался с ходки. Он был сталкером-одиночкой. И это был отличный шанс познать жизнь в Зоне во всём её великолепии. Возможности пройти мимо этого патруля незамеченным не представлялось. Процедив сквозь зубы: "Попробуй этот калибр", - Скоб плавно выжал спуск. Остроконечная пуля калибра 9х39 вошла монолитовцу точно в правый глаз, разо-рвав противогаз и вынеся ошметки мозга с другой стороны. М-16 с подствольным грана-томётом выпала из ослабевших рук - враг шлепнулся навзничь. Остальные четверо залег-ли. Скоб забросил Винторез за плечо и начал спускаться вниз. В суматохе он надеялся не-заметно ускользнуть.