Пункт "Справедливость"

Какое-то тут всё картонное… Однородное, монотонное, слежавшееся и прелое. И пол, и стены, и потолок, вон, тоже… Как будто декорации на съёмочной площадке в Мосфильме. Вроде бы и натуральное, отлично выполненное, а зайдёшь в дверь дома – несколько опорных брёвен и только. Вот такая вот «Петля Мёбиуса»…
Я проснулся около получаса назад и лежал, разглядывая низкий потолок над головой. Меня заинтересовал тот факт, что на нём было не одно пятно гари, а два. Одно от нашего костра, а второе, видимо, оставил предыдущий «корм» аномалии. Только не понятно, куда делись останки тех бедолаг и бедолаги… Неужто выбраться вышло? Возможно.
- Отряд, подъем! – спокойным голосом произнёс я.
Неподалёку от меня спал полковник, лёжа на спине и сложив руки на груди. Он-то мне первым и ответил, не открывая глаз:
- Давно уж не спим, товарищ генерал… Да и девять ноль-ноль прошло минут десять назад.
- А чего тогда притворяешься, Космач?
- А чего я тут не видел? Я и с закрытыми глазами всё ясно представляю.
Полковник глубоко вдохнул, сел на лежанке, размял шею и руки и только после этого раскрыл веки. За ним поднялся я, а затем и все остальные мои бойцы. Размявшись, позавтракали галетами и питательными батончиками с водой, после чего собрались у одного из коридоров комнаты.
- Значит, так. Сейчас отправляемся искать выход. Бунчук, ты остаёшься на рации. Ищем парами: майор - с Захарчуком, а я – с полковником. Высматривайте малейшую деталь, исследуйте всё, что покажется странным. Вопросы есть?
- Никак нет!
- Приступаем.
Бунчук вернулся к костру и уселся рядом с радиостанцией, надевая наушники. Майор с лейтенантом свернули в коридоре налево и медленно двинулись дальше, вглядываясь перед собой, а мы с Космачом – направо. Я шёл впереди, внимательно бегая глазами по полу и стенам, иногда ворошил ботинком кучки мусора, даже не зная, что я там ищу. За спиной возился полковник, угрюмо хранящий молчание. Так мы пробродили три с лишним часа, несколько раз встречаясь и пересекаясь дорогой с Чепурным и Захарчуком, и каждый раз молча качая головой друг другу – ничего не нашли.
Когда туман снова скрыл в себе ушедших товарищей, я тихо спросил:
- Космач, какие мысли?
Тот невесело усмехнулся, сплюнул на стену:
- Мы в дерьме, товарищ генерал. Бродим как кутята по замкнутому кругу. И это не потому, что мы заблудились, а потому, что это нас водят так.
- Конкретнее, - я остановился и повернулся к полковнику, выжидающе глядя ему в глаза. Он тоже остановился и пнул какую-то деревяшку под ногой.
- Генерал, да хорош тебе… Мы оба знаем, что из «Петли» живыми выбирались лишь дважды – отряд Синдиката под Лиманском, и то с помощью Лесника, и сам Лесник. Ты мне сам об этом рассказывал.
Я кивнул головой, соглашаясь с домыслами товарища. Но всё же предупредил:
- Остальным ничего не говори и поддерживай порядок. Им знать раньше времени ни к чему, лучше от этого не будет. А Лесник выбрался из аномалии потому, что «Компас» в ней нашёл.
- Так ты артефакт ищешь?
- Да. И лучше бы нам его найти.
Я повернулся к полковнику спиной и продолжил медленно продвигаться по туманному коридору, вороша кучи прелого хлама. Про второе пятно копоти на потолке, которое я заметил на нашей стоянке, говорить ничего не стал – авось Космач не заметил? Ведь артефакт мог найти тот, что побывал тут до нас… Или мог не найти.
В поисках прошёл день. Вечером пришлось провести небольшую разъяснительную работу насчёт экономии провизии. Вопросов ни у кого не возникло, видимо, все уже ясно поняли, что мы тут задержимся на достаточно долгий срок. Для наших запасов, по крайней мере.
Захарчук получил прямую затрещину от Космача за невесёлое определение ситуации вслух. Я знал, что сам полковник, да и я, наверное, тоже, с лейтенантом согласен. Но в сложившейся ситуации нельзя терять дух…