Захват Механизаторского двора

Получив задание, заключающееся в захвате Механизаторского двора, я спустился вниз и подошел к проводнику.
- На Механизаторский двор, - сразу сказал я, - очень тороплюсь.
Все вещи я еще в баре отдал на хранение, так что они у меня так и остались в собранном и подготовленном состоянии. Сегодня проводник был мне незнакомым, он стоял, оперевшись на деревянный забор, и курил. Возле него уже валялось три раскуренных бычка. Он лениво посмотрел на меня, бросил недокуренную сигарету и поправил рюкзак. Его медлительность меня раздражала, правда я пока сдерживался, но тут проводник задал вопрос, реально выведший меня из себя.
- Зачем?
Я опешил от такого вопроса и на автомате произнес:
- Задание командующего.
- Чем докажешь? – флегматично спросил он и отряхнул руки о штаны.
- Мне что тебе расписку предъявить? – прошипел я прямо в лицо проводнику, - иди сам у него спроси, только не обижайся, когда он закатит тебе выговор, что задерживал важного бойца, без которого операция не начнется.
Не знаю, о чем там он подумал, но я разглядел злые искорки в его глазах, но все равно он сплюнул и сказал:
- Ладно, пошли.
Мы прошли мимо часовых и углубились в болота. Прошлый мой проводник был жутко болтливым, этот же наоборот всю дорогу молчал. Самое главное, он никогда не оборачивался, чтобы посмотреть, как я за ним иду, хотя я был полный профан в географии Болот. Это меня немножко бесило, но я не отставал. Один раз мы обнаружили дерево, в середине ствола изогнувшееся горизонтально к земле. Верный признак «воронки». Возле нее мы обнаружили два артефакта «Гравии» средней стоимости. Несмотря на то, что время поджимало, мы по обоюдному согласию договорились подобрать их. Они были достаточно близко к аномалии, но мы без проблем взяли артефакты, привязав себя страховкой к дереву, после чего ускоренно заспешили к точке. Несколько раз нам встречались мутанты, но мы должны были дойти как можно более тихо, и в схватку не вступали, обходя зверей по широкой дуге.
Один раз мы издалека увидели что-то большое, болтающееся на дереве. Рассмотрев это в бинокли, мы с ужасом обнаружили, что это был ренегат, буквально насаженный на ветви, словно шашлык на вертел. Вдобавок он выглядел как выжатая мочалка. Такое мог сотворить только болотный кровосос, и это место мы обогнули даже с риском покупаться в радиоактивном болоте. Но все-таки маленькая несмертельная доза радиации все же лучше медленной мучительной смерти в ужасной агонии.
Пройдя болотце, мы вкололи по шприцу антирада и буквально через десять минут достигли точки.
Бойцов было два отряда, в общем девять человек. Видимо командование послало сюда вполне достойных бойцов. Все были вооружены «калашами» и «Абаканами», жалко только что не оказалось ни одного «винтореза», правда у нескольких имелась оптика, но это мало оптимизировало ситуацию. Но в общем, ситуация к моему приходу сложилась не слишком хорошая. У наших уже случилась одна короткая перестрелка с ренегатами, в результате которой те отступили, унося одного тяжелораненого. Из «чистых» никто не пострадал, но мы спалились, и теперь неожиданной атаки не получится. А если учитывать, что с момента инцидента прошло больше часа, то ренегаты уже давно подготовились к обороне и подтянули резервы. Если по вчерашним данным разведчиков врагов на Механизаторском дворе было человек пятнадцать, то при осмотре места в бинокли сейчас количество ренегатов было за двадцать.
После осмотра облегающий территории, я сразу принялся за решительные действия. Тут к нам подоспели еще двое бойцов, Арил с церкви по старой дружбе прислал небольшую подмогу. Количество бойцов (включая меня) возросло до двенадцати. Ренегаты, зная о нашем присутствии, засели на базе и ощетинились стволами, зря они это, зря, лучше бы они сразу свалили, хоть живы бы остались. Я разделил соклановцев на четыре отряда по три человека, при этом в каждой тройке имелось по одному бойцу с оптическим прицелом, и расставил по ключевым точкам. Мы взяли базу ренегатов в кольцо. Это не давало ренегатам предпринимать решительные действия без нашего ведома и облегчало нашу связь. Время на задание было бесконечно, поэтому я собирался ждать до упора. Со мной в тройке было два матерых сталкера – Шланг с «Абаканом» с подствольным гранатометом, всего гранатометчиков у нас имелось два, и Импульс – бывший десантник, такой человечище, напоминающий по форме медведя.
Через полтора часа после моего прихода ренегаты предприняли вылазку в количестве пяти человек, моя тактика себя оправдала. Незаметные в кустах бойцы внезапно накрыли группу плотным огнем. Отличилась Вторая тройка, я был в Четвертой, и перестрелка была далеко от меня. Как только ренегаты попали в засаду, к ним на помощь поспешила чуть ли не половина базы, «чистонебовцам» пришлось срочно отходить в глубь Болот, где часть противника приняли на себя «третьи». Забрав убитых и раненых, ренегаты срочно ретировались обратно. Ошибка с их стороны. Такой плотной толпой они, хотя бы и понесли весомые потери, но прорвались из окружения. По данным наших стрелков два-три ренегаты были убиты, еще несколько ранены. У наших же только у одного касательное ранение в ногу, да синяки и царапины. В общем, неплохое начало. Но у противника все равно оставалось весомое преимущество, и к нему вполне могли подойти подкрепления, поэтому я опасно распылив силы, со своей тройкой отправился на решение этой проблемы. У ренегатов имелось постоянное место отдыха и ночевки – это стоянка у грузовика. В принципе никакой стоянкой это не назовешь, просто ржавая машина, куча мусора вокруг и старое кострище. Но этим уродам почему-то приглянулось это местечко, и первым делом мы отправились туда. Стоянка у грузовика находилась опасно близко от Механизаторского двора, но мы собирались все сделать быстро и тихо, как ниндзя, уйти. Стоянку охраняли пятеро человек. Они были взволнованы опасной близостью военных действий, и сновали туда-сюда, видимо порываясь пойти помочь своим. Мы рассредоточились в кустах, и я уже было хотел отдать приказ открыть огонь, как вдруг из дальних камышей вышел ренегат, застегивая ширинку. Хорошо, что мы не сразу атаковали точку противника, а то бы сами потом попались в засаду. Наконец все ренегаты собрались вместе. Двое сидели у костра, о чем-то увлеченно болтая, один сидел на бетонном блоке и курил, четвертый валялся в кузове грузовика, еще двое сновали, сжимая в руках оружие.
И тут внезапно где-то сзади раздалось несколько очередей, а потом буквально шквал выстрелов, ренегаты на стоянке напряглись, повскакивали, и я, понимая невыгодность времени атаки, но, боясь за товарищей, отдал приказ о стрельбе. Шланг, тщательно целившийся в прицел, первым же выстрелом разнес череп ренегату с «калашом», я почти одновременно с ним дал очередь по стоящему рядом с ним уроду, все пули попали в цель, и ренегат упал и скрючился на земле. А вот Импульс немного подвел, его цель находилась дальше всех, и рука подвела сталкера. Выпущенные им пули в большинстве своем попали в бетон, и только одна вонзилась ренегату в бедро. Он вскрикнул и упал, выйдя с зоны обстрела. Ренегаты испуганно повскакивали, наш план бы возможно удался, и мы хлопнули оставшихся, но раненый ренегат понял, откуда стреляли и указал на нас свои товарищам. Сидящий в кузове враг, вероятно спросонья, бодро вскочил, схватив свою МП-5, что это делать ему не рекомендовалось, так как Шланг вдолбил ему в грудь две пули, стреляя в режиме одиночных выстрелов. И вот, наконец, со стороны противника раздалась ответная очередь, прошедшая немного левее, но достаточно близко. Доносившаяся с запада конокада все не утихала, но у них бой был пожарче чем у нас. Хлопнул ружейный выстрел, и картечь срубила кустарник над нашими головами. Несмотря на опасность, мы решили применить хитрость, мы со Шлангом остались на позиции, вяло постреливая в ответ, а Импульс, двинулся в обход, придерживаясь густых камышей. Я мысленно торопил его, так как видел, как с Механизаторского двора сюда направляется крупный отряд ренегатов.
Противник, укрываясь мощным остовом грузовика поливал нас огнем, в этом аду Шланг умудрился ранить в ногу одного из ренегатов. Это продолжалось еще две секунды, но тут раздался возглас: «Граната!» и последующий взрыв. Едва он отгремел, мы бросились к стоянке, там Импульс уже раздавал контрольные. Едва мы оказались буквально в метре друг от друга, сзади раздались выстрелы, но из-за дальности, ренегаты не смогли точно прицелиться, и все пули просвистели мимо. Мы тут же углубились в камыши, пули яростно обгоняли нас, но ни одна нас так и не задела. Ренегаты не стали нас преследовать. Жестокая перестрелка стихла, лишь время от времени раздавались редкие одиночные выстрелы. Мы пробежали еще метров двести, огибая редкие аномалии, как вдруг наткнулись на своих. Они были все в грязи и крови, и мы поначалу даже их не заметили, а они нас чуть не подстрелили, но потом все образумилось. «Чистых» вместо трех было двое, я тут же начал их расспрашивать о перестрелке. Они рассказали мне, что ренегаты внезапно пошли на прорыв, и наши не смогли их сдержать. Вторая тройка стала срочно отступать под натиском противника, потеряв одного человека. К счастью «третьи» вовремя прикрыли отступавших, но сами были вынуждены уносить ноги, и к несчастью выскочили прямо на небольшую группу ренегатов. Один из отряда был убит наповал, второй тяжело ранен в грудь, последнему невероятным образом удалось укрыться вместе с раненым и избежать пуль ренегатов. Буквально пять минут назад «вторые» (с кем мы сейчас разговаривали) видели его, он прибегал, расспрашивал о ходе сражения, рассказал историю своей тройки и побежал обратно к раненому. Первая тройка тоже ввязалась в перестрелку, и тоже понесла потери.
- Как бы он не понес его на базу, там его переть и переть, а лишних бойцов у нас нет, - говорил мне «чистонебовец» по кличке Шорох, - разбито окружение командир! Как теперь базу брать будем?
- Соберемся сейчас все вместе и обсудим, - нахмурился я, - ренегаты все равно вскружены внезапной победой и никуда сбегать не собираются. Так, бойцы отыскать остальных соклановцев, и отвести туда, где укрыт раненый, ты, - я указал на Шороха, - отведешь меня туда, все пошли, пошли!
Импульс, Шланг и еще один «чистонебовец» разбежались в разные стороны, а мы с Шорохом поспешили на место.
- Как же они вскружены, командир? – воскликнул при беге сталкер, - ведь потери у них гораздо больше, их на базе чуть больше десятка должно было остаться, они сейчас плакать должны.
- Да, - ответил я, - но формально они пока победили, и именно эта мысль греет им душу, если они бы пытались проанализировать ситуацию, они бы взвыли от жалости к самим себе.
Вскоре кусты кончились, и мы вышли на небольшую прогалинку и начали осматриваться. Внезапно болото приподнялось, и из топи вылез боец с автоматом наперевес. Он был весь в грязи, увешанный болотной растительностью, все лицо наискосок пересекал косой шрам. Я похвалил соклановца за прекрасную маскировку, после чего он обратился ко мне:
- Командир, у нас тут тяжело раненый.
- Я знаю, веди меня к нему.
Мы прошли за камыши, обогнули несколько аномалий и вышли на относительно чистую полянку, со всех сторон укрытую растительностью, со стороны ни за что невозможно было догадаться, что здесь такая полянка. Раненый «чистонебовец» лежал лицом кверху и тяжело дышал, его куртка была расстегнута, а грудь перевязана, бинт уже успел промокнуть от свежей крови. Он был без сознания, и дыхание выдавалось с каким-то присвистом, очевидно было задето легкое. Пока Шорох сторожил нас, мы всерьез занялись раненым, вкололи ему кровоостанавливающее, сменили бинт. Тут начали подтягиваться остальные бойцы, светло-синие отметки были закрыты грязью, чумазые лица, но все-таки живые. Они совсем не были похожи на тех «чистых», которых я видел в начале операции. Наконец собрались все выжившие, таковых набралось восемь человек, раненого не считали, он, если выживет, все равно не сможет вступить в строй длительное время.
- Мужики, - обратился я ко всем, - наше задание еще не выполнено, враг понес ощутимые потери, но все еще занимает Механизаторский двор, нужно выбить его оттуда раньше, чем к нему подойдет подкрепление с Северного хутора, так как обонять базу легче, чем ее штурмовать, вы готовы? Надерем засевшим ренегатам задницу?!
Слушавшие сначала с угрюмыми лицами «чистонебовцы», разгладились, и к концу все вместе заорали «Да!».
- А как мы это сделаем, командир? – внезапно спросил один из бойцов.
Внезапно мне в глаза попалось оружие одного из «чистых», и я задумчиво произнес:
- Кажется, я знаю, как это сделать…
Мы лежали в зарослях густого камыша совсем недалеко от Механизаторского двора. Раненого пришлось оставить с одним бойцом для охраны. Надеюсь такого количестве бойцов нам хватит. Ренегаты еще не успокоились, но чувствовали себя увереннее, и осмеливались даже бродить по территории. Чуть дальше позади нас расположились Крюк с Белым – бойцы, имевшие при себе гранатометы. Осмотрев место в бинокль, я поднял вверх руку и внезапно опустил ее. Раздались громкие хлопки и свист летящих снарядов, а потом и громкие взрывы. Первая пристрелка в качестве убойности оказалась неудачной, но никто и не ожидал от нее хороших результатов. Первая граната совершила перелет, а вторая рванула на крыше ангара. Даже на таком расстоянии были слышны удивленные возгласы ренегатов. Наши гранатометчики, пристрелявшись, выпустили по второй гранате. Они легли более удачно, разорвавшись прямо неподалеку от врага. Раздались яростные крики и мат. Едва полетели первые гранаты, мы осторожно двинулись вперед. Уже после второго залпа, ренегаты, спасаясь от несущейся с неба смерти, попрятались в полуразрушенном здании. У стрелков было всего по три гранаты, но враги-то об этом не знали! Третьи выстрелы уже не принесли никакого результата, но после взрывов, ренегаты все еще оставались в здании, опасаясь дальнейшего обстрела, но тут как раз мы достигли Механизаторского двора. Все ручные гранаты которые только были у нас полетели в полуразрушенное здание, часть полетела в проход, часть в окна. Три бойца бросились ко второму выходу. Почти одновременно раздались взрывы, едва они отгремели, мы с Импульсом и Шорохом ворвались в помещение, чтобы застать еще не очухавшихся ренегатов. Встретили нас лежащие в разных позах трупы, изорванные гранатными осколками. Чуть подальше сидел ренегат, качался, держась за контуженную голову, Шорох в упор выстрелил ему в грудь, и тот повалился на землю. Чуть дальше раздались выстрелы со стороны наших, и внезапно в ответ защебетала «гадюка», раздался вскрик, и что-то упало на пол. Почти синхронно заработали автоматы, но тут мы добежали и выглянули из-за угла. За перевернутыми ящиками сидели два уцелевших ренегата и стреляли в сторону входа, наши отвечали им из-за углов. Так же вокруг валялось еще четыре тела ренегатов.
Мы выстрелили почти одновременно, в последний момент враги заметили нас, и попытались открыть по нам огонь, но наши пули расшвыряли ящики и навылет прошили ренегатов.
Все стихло, мы устало опустились на пол. В перестрелке был легко ранен один из наших, сейчас он сидел, прислонившись к стене с перевязанной рукой. Как бы мы не устали после продолжительных боев, но мы спешно подготавливались к обороне Механизаторского двора. В ближайшее время предполагалась контратака противника, и мы распределяли огневые точки и обсуждали план дальнейших действий. Тела ренегатов были убраны и сброшены в канаву, раненого в грудь «чистонебовца» осторожно перенесли в здание и уложили на жесткий матрас.
Механизаторский двор был отвратительной базой. Здесь не было высотных позиций, точка не была прикрыта только с одной стороны низким забором. Защищать ее было чрезвычайно трудно, но боюсь, это нам и придется делать в ближайшее время.
Ренегаты появились через четверть часа. Они шли под дороге от Северного хутора группой в семь человек. Один разведчик прибежал и рассказал это нам, другие из кустов продолжали «пасти» врага. Он был еще не уверен в проигрыше своих товарищей, но чем ближе они приближались, тем яснее осознавали, что здесь их ожидает хорошо подготовленная оборона. Мы прильнули к прицелам автоматов, но ренегаты, неожиданно посовещавшись, заспешили обратно. Мы не стали стрелять им вслед.
Я связался по рации с командующим и попросил прислать подкрепление, сказав, что пока остаюсь на защите от возможной атаки.