Рассказ Географ (часть 3)

- Да. Интересный артефакт. Ни разу о таких не слышал. Да и Гаврилыч просил что-нибудь ему принести. Думаю, деньжат за нее он нам отвалит нехило.
- Это точно. А еще за щупальца. Не припомню я чего-то такой удачной вылазки.
- Не спеши, Балабол, делить шкуру неубитого медведя – это раз, и не каркай – это два, - укоризненно произнес я.
- Все, молчу, - сказал Балабол и отошел в сторону.
Жара, до этого наблюдавшая за происходящим, демонстративно отвернулась – мол, меня эти ваши артефакты совсем не интересуют. Вот если бы мяса кусочек – тогда другое дело.
Я достал из рюкзака специальный контейнер для всякого рода непонятных вещей и аккуратно с помощью прута положил в него пленку. Убрав контейнер, я одел рюкзак и сказал: «Ну вот и все. Можно идти».
- А какие у нас дальнейшие планы, - спросил Балабол. – Вроде все проверили. Может обратно?
- Ты прав, выдвигаемся в обратный путь. Здесь больше делать нечего. Версия с Миражом подтвердилась, Жмота с Пистоном мы, можно так сказать, нашли. Так что, обратно.
Выйдя из котельной, мы двинулись в сторону видневшихся впереди заводских ворот. Но не успели пройти и десяти шагов, как до нас донеслись автоматные очереди и крики. Балабол рванулся было вперед, но я его придержал. «Не торопись: помощь, конечно, дело хорошее, но, зачастую, помощникам в итоге самим нужна помощь. Или уже ничего не надо. Давай потихонечку». Следуя за Жарой неспешной трусцой, мы тронулись вперед, не забывая, впрочем, поглядывать по сторонам.
Крики, как и очереди, становились громче. Видно, не только мы приближались к воротам. Иногда, в короткие перерывы между выстрелами доносился какой-то писк. «Балабол, готовь гранаты, скорее всего, это крысы кого-то гонят», - крикнул я, сам доставая гранату. Подбежав к воротам, мы стали свидетелями следующей сцены: отстреливаясь от нападавших крыс к воротам медленно продвигались, судя по костюмам, два сталкера из группировки Долг. Метрах в двадцати дальше них крысы образовали некое подобие холмика – наверно пожирали менее удачливого долговца. «Балабол, гранаты», - произнес я спокойно и метнул свою в район скопления крыс, одновременно крича долговцам: «Граната, ложись!» Ближайший к нам сталкер моментально обернулся и, что-то прокричав второму, упал на землю. Балабол кинул гранату почти вместе со мной, но левее и, как и я, спрятался за воротами.
Раздался взрыв, сразу за ним еще один. Спустя мгновение я уже бежал на помощь, стреляя по тем редким крысам, что остались. Балабол не отставал, и лишь Жара неспешно шла позади. Оба долговца, тем временем, вскочили с земли и продолжили стрелять по мельтешащим грызунам. Через какое-то время все крысы были уничтожены, и я повернулся к сталкерам поздороваться и узнать не нужна ли помощь. Меня опередили.
«Спасибо за помощь, мы благодарны вам. Долг всегда платит свои долги, - сказал первый спасенный. – Я…» Не успев больше ничего сказать сталкер свалился мешком на землю.
«Кислый!» - тонким голосом прокричал второй сталкер, рванувшись к упавшему, и бросая автомат. Только сейчас я обратил внимание на то, что вторым долговцем была девушка. Что-то знакомое промелькнуло в ее лице, кого-то она мне напоминала, но вот кого, я не мог вспомнить. Да и не до этого сейчас было. Указав Балаболу взглядом на девушку, я, мягко отстранив ее от потерявшего сознание Кислого, быстро осмотрел его. Грудная клетка под костюмом была перебинтована, но это не помогало – сквозь бинты медленно сочилась кровь. Видно из-за резких движений и перенапряжения раны открылись. А они, судя по всему, были очень серьезные. Я достал из своего нагрудного кармана бинт, приподнял Кислого и начал бинтовать поверх повязки. Тот, видно от моих действий, пришел в себя.
- Не надо, не поможет. Чудо, что я досюда дошел, - монолитовцы, сожри их черные души, Зона, - сказал он мне, пытаясь удержать руку с бинтом.
- Поменьше слов, Кислый. Терпи давай, бродяга, - ответил я ему, продолжая бинтовать.
- Позаботьтесь о Маре. Она еще не очень опытная. Доведите ее до периметра, - еле проговорил Кислый и затих, повиснув у меня на руках. Из уголка его рта потекла кровь. Я приложил пальцы к его шее, стараясь нащупать пульс, но все было тщетно – Кислый умер.
Девушка, увидев это, забилась в руках Балабола, который еле ее сдерживал – ревущую и рвущуюся прочь. Я подошел к ним и, взяв Мару за плечи, сильно ее встряхнул. «Все, хватит, Мара, успокойся, - постарался по возможности спокойнее сказать я. – Своим плачем ты его не вернешь». Мара перестала биться, прижалась ко мне сильнее и просто плакала. Балабол с явным облегчением отошел в сторону, его руки сотрясала дрожь. Я стоял, одной рукой прижав к себе плачущую девушку, а другой гладил ее по голове.
Вскоре рыдания прекратились, девушка освободилась из моих объятий, вытерла слезы и сказала:
- Спасибо! Вы уж извините меня – просто сразу столько всего навалилось.
- Мы всегда готовы помочь. В Зоне без этого никак: сегодня мы помогли, завтра нам. Кстати, я Географ, это Балабол, а это…
- А-а-а-а! Мутант! Стреляйте, стреляйте же! – пронзительно закричала Мара, завидев, поворачиваясь к Балаболу, Жару.
- Не бойся, это моя собака, - поспешил я успокоить напуганную девушку. – Извини, забыл в спешке предупредить тебя о ней. Познакомься, это Жара, и она вполне безобидная, если, конечно, специально не выводить ее из себя.
- Не волнуйся, она действительно мирная, - вставил в разговор свою реплику Балабол. – Я тоже как увидел ее в первый раз, аж оторопел, а потом ничего, привык. Еще подружитесь, а если ты угостишь ее тушенкой, то все – друзья навек.
- Балабол, ты так все мои секреты раскроешь, - перебил я попавшего в свою стихию напарника. – А тебя, если я правильно понял, зовут Мара?
- Да. А она взаправду не укусит? – спросила девушка, косясь в сторону Жары.
- Неа. А сейчас давайте пять минут на сборы и перезарядку, и вперед. Мы своей стрельбой привлекли много лишнего внимания, и скоро здесь будет живности – всякой твари много боле, чем по паре.
- А как же Кислый? Мы что оставим его здесь? – спросила Мара.
- Да. Возьмем его автомат, жетон, вещи из рюкзака, проверим карманы костюма и все, - ответил я, понимая, что вызову негодование.
- Но ведь это… ведь это нехорошо. И вообще попахивает мародерством, - не сдавалась Мара.
- Единственное, что я тебе скажу, так это то, что в Зоне все быстро становятся циниками. А на остальное нет времени, да и не мастер я на разговоры. Вон Балабола спрашивай, он только рад будет побеседовать.
- А что, я всегда готов помочь, - сказал вмиг приободрившийся Балабол, будто бы ему что-то такое пообещали.
Быстро осмотрев карманы Кислого и его рюкзак, я переложил все более менее ценные вещи в свой рюкзак и, надев его, скомандовал: «Вперед! Я с Жарой впереди, Мара посередке, Балабол замыкающий». Выстроившись цепочкой, мы двинулись в обратный путь. Надо было торопиться и постараться уйти от завода и места боя как можно дальше. А дальше будет видно, как и что.
Через полтора часа довольно быстрой ходьбы Мара начала сдавать, и я решил сделать привал.
«Так, привал десять минут. Потом дальше», - сказал я, останавливаясь. Мара, видно, шла уже на автомате, потому что никак не отреагировала и, сделав несколько шагов, врезалась в меня. И только после этого она встрепенулась и спросила:
- А? Что? Привал?
- Да. В следующий раз не доводи себя до такого состояния. Да и я, правда, хорош – не углядел. И ты, Балабол, мог бы и подсказать, что Мара идет из последних сил. Она же перед тобой идет.
- Так это, я то чего? Я это… - замямлил Балабол, не зная, что сказать.
- Ладно, проехали, - проговорил я, присаживаясь на землю. Жара подбежала ко мне и начала ластиться. Я с удовольствием почесал ей за ушами, отмечая про себя, как увлеченно за нами наблюдает удивленная Мара. «Да не стой ты, садись», - сказал я девушке, которая тут же воспользовалась советом и просто улеглась на землю, закрыв глаза. И все-таки Мара определенно кого-то мне напоминает. Вот блин, память совсем дырявая стала.
Балабол развязал свой рюкзак и, немного покопавшись в нем, достал плитку шоколада.
- Мара, - позвал девушку Балабол, - вот, возьми шоколадку, съешь. Полегчает.
- Спасибо, не хочется чего-то, - ответила она ему.
- Бери, бери. Шоколад – хороший энергетик, ну, и сладкий к тому же, - поддержал я напарника.
- Хорошо, - сказала Мара и взяла протянутую плитку, усаживаясь.
Я слегка подтолкнул Жару в сторону девушки. Псица подошла к ней и присела рядом. «Чего это она?» - спросила Мара. «Шоколадку просит, - ответил я, улыбаясь. – Дай ей небольшой кусочек». Девушка отломила пару долек и протянула их псице. Жара быстро съела предложенное и опять замерла перед Марой, выпрашивая добавку. Мара этого явно не ожидала и сначала оторопела, но потом улыбнулась и, отломив еще дольку, протянула ее Жаре, которая опять, быстро съев шоколад, неподвижно замерла перед девушкой.
«Жара, не жадничай, лучше иди сюда, дам сухарик», - проговорил я, доставая сухарь. Псица мгновенно, едва заслышав заветное слово «сухарик», подбежала ко мне. «Не будешь больше жадничать и нагло выпрашивать последнее у Мары, а? Не будешь? Тебе должно быть стыдно, Жара! Ведь Балабол дал шоколадку не тебе, а Маре! Ты поняла меня, Жара?» - проговорил я нравоучения для псицы, сжимая в правой руке сухарь.
Поняв, что ее за что-то отчитывают, и что сухарик никак не светит, Жара демонстративно отвернулась от меня и, усевшись на землю, принялась негромко скулить. От увиденной картины Мара залилась звонким смехом, а после и Балабол, глядя на нее, засмеялся. Честно признаться, в основном ради этого я и «отчитывал» Жару. Мне хотелось, чтобы девушка побыстрей отошла от пережитого, потому что нельзя в Зоне поддаваться эмоциям. За пределами пожалуйста, но внутри – нет. Так что, смех Мары просто как бальзам мне на душу.
«Иди сюда, Жара. Вот, возьми заслуженный сухарик», - сказал я и протянул руку с лежащим на ней сухарем. Жара повернула голову, посмотрела на сухарь, потом на меня - мол, я же знала, что дашь сухарик, и зачем все это надо было – и отвернулась. Мара опять засмеялась. Я глядел на улыбающуюся и смеющуюся девушку и вспоминал Катю, ее задорный и переливчатый смех.
«Жара, не капризничай, а то отдам сухарь Маре», - проговорил я, протягивая сухарь девушке. Этого псица выдержать не смогла и, резко повернувшись, схватила сухарик, после чего улеглась на землю и принялась с наслаждением есть. Все засмеялись. Напряжение, витавшее в воздухе с завода, улетучилось. Я потрепал Жару по загривку, посмотрел на смеющихся Мару и Балабола и спросил:
- Мара, ты как? Не сильно устала, а то может темп не такой сильный задавать?
- Да вроде ничего, терпимо.
- Географ, а когда обедать будем? И где? – спросил Балабол.
- Где, где? В Караганде. Все тебе расскажи, - смеясь ответил я ему. – Еще рано, думаю часов восемь еще пройдем, а там и место искать будем.
- Э…
- Не парься, шучу я, шучу.
- Пойдем то другим путем? – опять задал вопрос Балабол.
- Конечно, кто же ходит в Зоне одной и той же дорогой, – продолжил я. – Ну что, отдохнули? Тогда в путь. Идем также: Мара, если что – не геройствуй, говори. Понятно?
- Да, - ответила девушка, смущаясь.
Наш обратный путь пролегал по узкому перешейку между двух болот и примерно через пять километров после них упирался в бывшую свиноферму, на которой я, в связи с новыми обстоятельствами в лице Мары, собирался заночевать. Конечно, не на самой ферме, а в домике директора. Без Мары мы с Балаболом прошли бы мимо и заночевали где-нибудь в лесу, но с девушкой я не хотел рисковать. Да и видно, что Мара очень устала.
На ферме я ужу ночевал несколько раз и мог определенно сказать, что максимум нас может там ждать – это плоти и крысы. Но и то, последних я видел там всего один раз и в мизерном количестве. А плоти особой опасности не представляют. Даже наоборот – глаз плоти в результате воздействия радиации и выбросов приобрел несколько новых свойств, самым важным из которых является способность к регенерации хрусталика. Правда, я уже давно не охочусь на плотей ради этой добычи. Во-первых, в силу своей малой опасности и большой распространенности плоти представляют собой легкий объект охоты. А во-вторых, мне не нравится сама процедура «добычи» глаза, а тащить голову целиком довольно тяжело.
Хотя, на данный момент меня больше волновала часть пути, пролегающая вдоль болот. Они были небольшие, метров триста шириной и неглубокие, но при этом уходили далеко в стороны. Около таких мест очень любят обитать снорки и кровососы. Да и в самих болотах хватает всякой мелкой и не совсем гадости, так и норовящей сожрать кого-нибудь.
Вскоре мы почувствовали приближение болот: воздух стал более влажным, запахло сероводородом. Я остановился и предупредил остальных: «Впереди болота, будьте осторожны. Постараемся пройти как можно быстрее. Ну а после еще часок ходьбы и отдых». Мара и Балабол кивнули, соглашаясь. Девушка выглядела очень уставшей, но сейчас нельзя было останавливаться – слишком близко от болот. «Мара, потерпи, осталось немного», - постарался приободрить я девушку, после чего, уже обращаясь ко всем, сказал: «Идем след в след и максимально быстро. Все, вперед».
Болота встретили нас уныло: почти повсеместно над водной поверхностью лопались пузыри, временами что-то отвратительно чавкало и шипело. Дополнял картину смрад, висевший над этим местом. Но, по крайней мере, ни снорков, ни кровососов не было видно. Будем надеяться, что пронесет. Мы пошли по центру перешейка, но земля все равно была влажная, и порой нога уходила в грунт по щиколотку. Шедшая передо мной Жара вела себя спокойно, и это придавало уверенности.
Уже на выходе, почти в самом конце перешейка, Жара остановилась и присела, но особого беспокойства не проявляла. Я внимательно посмотрел по сторонам – никого. Значит, скорее всего, аномалия. Но какая? «Географ, что там?» - почти одновременно спросили меня Мара и Балабол. «Аномалия, наверное, но, на крайний случай, будьте начеку», - ответил я им, вглядываясь вперед. Что-то смущало меня, но что, я пока не понял. Хотя. «Ага. Вот оно что», - подумал я, усмехаясь. Метрах в пятнадцати от нас, непосредственно на самом конце перешейка, воздух чуть заметно дрожал, немного искажая общую картинку. Редкая трава стелилась по земле в виде спирали. Желая подтвердить свою догадку, я достал гайку с ленточкой и сказав: «Балабол, Мара, пригнитесь. Жара, лежать», кинул ее вперед.
Не пролетев и десяти метров, гайка начала подниматься вверх, выписывая спираль, суживающуюся кверху. «Ложись!» - крикнул я, бросаясь на землю и закрывая голову руками. Спустя мгновение раздался хлопок, визг и чавкающий звук от удара гайки по влажной земле. Я встал, отряхнулся и сказал смотревшей на меня недоуменно Маре:
- Извиняюсь.
- Хорошо шандарахнула, - с чувством проговорил Балабол, тоже вставая с земли. – Только вот как дальше идти?
- А что это было? – спросила Мара.
- Воронка. И притом либо свежая, либо здесь давно никто не ходил – никаких следов нет, - ответил я ей. – Суть этой аномалии в том, что она втягивает в себя все, что находится в радиусе десяти – пятнадцати метров, поднимает вверх, сжимает в комок, а затем разрывает на мелкие кусочки.
- А, понятно. Мне рассказывали про такое, но вот в действии ни разу видеть не приходилось.
- И хорошо, если никогда больше не увидишь, - поспешил вставить Балабол. – Блин, ну не гадство ли – прошли посуху почти все болото, и теперь из-за какой-то Воронки лезть в грязь.
- Ладно тебе, не разоряйся – аномалия от этого не исчезнет. Хотя, конечно, можешь остаться здесь – сам ведь знаешь, период существования Воронки где-то около недели. Посидишь, подождешь, а потом пройдешь посуху.
- Э, нет. Я с вами. Но все равно как-то не хочется туда лезть, - сказал Балабол, поморщившись.
- Вы бы пригнулись опять, - перебил я его, доставая еще гайки и прикидывая куда их кинуть.
Перешеек был шириной всего метров пятнадцать, и аномалия, судя по всему, занимала его по всей ширине. Первую гайку я кинул вдоль правого края перешейка, по самому урезу воды. Долетев до предполагаемого места аномалии, гайка чуть сместила траекторию, что было видно благодаря ленточке, но продолжила лететь и упала через несколько метров. Вторую гайку я кинул также, но по левому краю, и тут же бросился на землю – гайка начала выписывать спираль. Вскоре раздался хлопок, и гайка с жужжанием вонзилась в воду в нескольких метрах от меня. Мда, можно сказать пронесло.
«В общем так, обходить будем справа по воде, метрах в трех-четырех от уреза. Сначала пойду я, потом Жара, следом за ней Мара и ты, Балабол», - сказал я и полез в воду. С первым же шагом я провалился по колено. «Ничего себе, а дальше тогда что будет», - подумал я и сделал следующий шаг, потом еще и еще, стараясь не сильно забирать в сторону. Идти было тяжело – воды было по пояс, а ноги уходили в грязь по колено. В общем, ощущения были не из приятных. При этом, с каждым шагом, со дна поднимались струйки сероводорода, делая запах невыносимым.
Я оглянулся: Балабол держал автомат наизготовку и настороженно озирался, Мара стояла рядом, закрыв ладонями нос и рот. Жара, видно от нетерпения, залезла передними лапами в воду и поглядывала в мою сторону, виляя хвостом. Морщась от запаха, я продолжил путь. Вода не поднималась выше пояса, и это радовало, особенно, если учесть, что Мара ниже меня примерно на голову. Вскоре дно начало подниматься и, наконец, усталый, мокрый, но довольный, я вылез на берег. Повернувшись к остальным, я хотел позвать Жару, но она, увидев, что я выбрался на сушу, сама залезла в воду и уже плыла ко мне. «Мара, переходи, - сказал я, - только иди осторожней и постарайся не упасть».
Мара зашла в воду и, с трудом переставляя ноги, начала двигаться в мою сторону. Балабол решил не отставать и, с тяжким вздохом, нехотя, ступил следом за девушкой. Жара, тем временем, уже вылезла на берег и отряхивалась. Я выливал воду из ботинок и одновременно поглядывал на болота. Как-то тихо сегодня. Не к добру, однако. Наконец, Мара и Балабол выбрались и стали приводить себя в порядок. Через несколько минут мы уже шли дальше.
Жара уверенно вела нас, ее спокойствие передавалось нам. Примерно за полкилометра до фермы мы остановились, и я осмотрел окрестности в бинокль. Ничего интересного, если не считать двух плотей, лениво бродящих на территории фермы. Я убрал бинокль и мы пошли дальше.
Осмотр фермы, как я и предполагал, ничего не принес, если не считать тех двух «мирно пасущихся» плотей. Мара порывалась пристрелить их, что было понятно – долговцы придерживались такой политики – бей монстров. Но я был против, да и Балабол не поддержал девушку. Поэтому мы, оставив плотей в покое, расположились в домике директора и принялись за обед. Хлеб, картофельное пюре быстрого приготовления (гадость еще та, но зато быстро), сырокопченая колбаса. Не посчитайте меня транжирой: мол, дорогая сырокопченая колбаса в Зоне. Просто именно такая колбаса дольше всего дюжит и не портится. Осталось только запить еще все это чаем. Вода для него уже грелась в котелке.
В общем, все были сыты и довольны. Балабол сидел, прислонившись к стене, и пытался немного вздремнуть. Мара сняла ботинки и массировала ступни – видно, все-таки, здорово устала. Жара лежала около меня и лениво грызла сухарик. Я решил немного порасспрашивать девушку, чтобы узнать, как она с долговцами оказалась около завода. Информация еще никогда не была лишней.
- Мара, извини за беспокойство. Если не секрет, что Долгу надо было в окрестностях завода?
- Вообще-то здесь мы очутились не по своей воле. А так это был обычный рейд, - ответила девушка, продолжая массировать ноги. – А меня взяли набираться опыта.
- А что случилось с квадом? Кислый вроде упомянул монолитовцев, - продолжил я свой расспрос.
- Засада… Кислый, - Мара всхлипнула, - как-то понял, что впереди засада и крикнул, предупреждая остальных. Правда, за это ему досталось. В него сразу попали. Наверно это спасло его, потому что он упал, и монолитовцы посчитали его убитым. Завязалась перестрелка. Я перепугалась и лежала неподвижно, пока остальные стреляли. Бой был коротким, но жарким. Монолитовцев было трое и их всех убили. А у нас погиб Бур. Кислый был серьезно ранен в грудь, а Элу попало по ногам.
- А к заводу вы зачем пошли? – спросил Мару Балабол, внимательно слушавший разговор.
- Кислый решил, что так будет лучше, – сказала Мара и замолчала.
- Мда, ошибся маненечко, - проговорил Балабол. – Крысы – это вам не монолит, это похлеще.
- Они появились словно из ниоткуда. Целое море крыс. Эл был ближе к ним, да и раненые ноги подвели. А потом появились вы, - тихонько сказала Мара. – Спасибо вам за это.
В это время закипела вода в котелке. Я снял его с огня, засыпал «дачный» сбор и поставил в сторонку, чтобы настоялся.
- А в Долге то ты как оказалась? – не унимался Балабол.
- Как оказалась, так оказалась, тебе то что?!! – внезапно огрызнулась Мара.
- Ух ты! Да не кипятись так! Я же просто так спросил, ради интереса. Ведь девушек не так уж и много среди нашей сталкерской братии. А ты сразу так в штыки, - сказал ошеломленный таким ответом Балабол.
- Извини. Просто давай не будем об этом, - проговорила Мара.
- Ладно, хватит вам. Чаек подоспел, давайте кружки, - произнес я, желая остудить обоих. – Балабол, у тебя случайно не завалялась в рюкзаке еще одна шоколадка?
- Ну, это смотря как искать. Может есть, а может нет.
- Давай, давай, не жадничай, - сказал я, улыбаясь и наливая чай в кружки.
«А про Мару надо будет спросить у Гаврилыча. У него связи большие, – пусть узнает – что и как. Может и вспомню тогда, кого она мне напоминает», - подумал я, попивая ароматный чай.
Мара, сделав первый глоток, удивленно посмотрела на меня.
- А что это за чай?
- О, это очень элитный и дорогой чай, который могут себе позволить только самые удачливые сталкеры, но и то не все, - ответил вместо меня Балабол. – Скажу по секрету – Географу привозят его из зарубежа и за баснословно большую цену.
- Что, действительно так? – спросила меня Мара.
- Да, по спецзаказу, - ответил я, решив подыграть Балаболу.
- Этот замечательный чаек придает бодрость, энергию и очень положительно влияет на потенцию, - не унимался напарник. – Всего одна кружка напитка и можно ночь напролет. Ну, ты понимаешь, о чем я.
- Вот это да! – удивилась Мара, но посмотрев на меня, не могущего больше сдерживать улыбку, сказала: «А, так это шутка! Ну, я вам покажу!»
Сказать что-то Маре в ответ не дала Жара, резко вскочившая на своем месте. Я вскинул руку, прекращая все разговоры. Стараясь как можно меньше шуметь, я взял автомат и, пригибаясь, подошел к окну. Осторожно выглянув, я внимательно осмотрел окрестности – все было тихо. Тогда я указал Балаболу на второе окно, из которого открывался вид на поле, лежащее около фермы. Балабол тихонько приблизился к окну, выглянул и шепотом позвал меня. Я подошел к нему и посмотрел в окно. По полю, ничуть не таясь, шли цепочкой пять человек. «Мара, дай пожалуйста бинокль. Он на рюкзаке моем лежит», - попросил я вполголоса девушку. «А кто там?» - спросила она, протягивая мне бинокль. «Сейчас узнаем», - ответил я, поднося бинокль к глазам.
По полю в направлении фермы, никого не таясь, словно у себя дома, передвигались пятеро бандитов. Одетые в одинаковые комбезы и черные плащи с капюшонами, они выглядели как палачи, идущие на свою черную работу – казнь. Третьим, ровно посередине, шел Хныка – тот, кого уже давно разыскивала сталкерская братия. Этот бандит был из числа тех, кто и мать родную продаст за пару медяков. Алчный, наглый, очень нервный, верткий или скорее скользкий и, по слухам, очень трусливый – он и сейчас шел не спереди и не сзади. За его голову была обещана неплохая награда. Многие сталкеры пытались выследить Хныку и получить обещанное, но пока что, никому это не удалось. Ну что ж, видно судьба решила предоставить этот шанс нам.
Я передал бинокль Балаболу. Тот прильнул к окулярам. Почти сразу раздался его тихий возглас: «Ну вот ты и попался, сука! Теперь за все посчитаемся». Видно у Балабола были свои старые счеты с Хныкой. Отдав бинокль, Балабол спросил меня:
- Ну что, будем валить?
- Да. А я смотрю, ты узнал кое-кого.
- Хныка, сука!
- Кто там? И кто такой этот Хныка? – спросила встревоженная Мара.
- Бандиты там. А среди них Хныка – мразь, какую еще поискать надо. Уж очень многим он поперек дороги встал, - ответил я. – Но ничего, сегодня ему конец придет. Мара, что у тебя со стрельбой – рука не дрогнет?
- Не должна, - неуверенно ответила девушка.
- Хорошо. Но все-таки, лучше вместе с Жарой сидите здесь и не высовывайтесь. Балабол, валим всех: никакие мольбы, просьбы и прочая байда не должны тебя остановить. В общем, никаких лишних слов и движений. Их пять, нас двое, поэтому наш главный козырь – внезапность. Мара, будь готова к быстрому уходу: боюсь мы здорово нашумим. Балабол, пошли, - сказал я и, покрепче сжав свой Абакан, подошел к окну с противоположной стороны. Рама в нем давно отсутствовала, поэтому я просто вылез на улицу. Моему примеру последовал и Балабол.
Подойдя к краю дома, я осторожно выглянул – до бандитов было метров пятьсот – далековато для стрельбы из подствольника, но, по крайней мере, есть возможность устроить засаду. Справа, метрах в тридцати, около забора росла в окружении густого бурьяна высокая и широкая береза. Вот там я и устроюсь. «Балабол, я буду там, - сказал я напарнику и показал на выбранное место. Ищи что-нибудь левее – возьмем их в клещи». «Хорошо. Я, скорее всего, устроюсь вон там, у перевернутого прицепа», - ответил Балабол. «И еще. Я постараюсь накрыть их с подствольника, когда они подойдут метров на триста. Так что будь внимателен и, как говорится, будь ниже травы, тише воды. Никто из этих уродов не должен уйти. Особенно Хныка», - произнес я и пополз в сторону березы.
Спустя какое-то время я сидел, затаившись в бурьяне, и ждал, когда это отребье подойдет на необходимую мне дистанцию. С моего места было хорошо видно и Балабола, притаившегося за прицепом, и бандитов, так же спокойно, как и раньше идущих по полю. Еще немного и можно будет стрелять. Я зарядил подствольник «подкидышем» и приготовился к выстрелу. Вот бандиты подошли к предполагаемой точке обстрела, и я готов был уже нажать на курок, как услышал слева от себя неторопливые шаги. Осторожно повернув голову, я увидел как мимо дома, в котором остались Мара и Жара, проходят две плоти, до этого мирно пасущиеся на дальнем краю фермы. Видно, пока мы обедали, они подошли ближе, а я, засмотревшись на бандитов, пропустил их появление. Я посмотрел на Балабола. Он неподвижно сидел в своем укрытии. В его взгляде, устремленном на меня, было удивление и непонимание. Жестами я показал ему, чтобы он не обращал особого внимания на плотей, а наблюдал за бандитами, и сам повернулся в их направлении. Бандиты заметили мутантов и присели, даже не став рассредоточиваться. Ну что ж, подождем, посмотрим, что они предпримут. «Эти не погнушаются пристрелить плотей, чтобы вырезать им глаза или просто ради развлечения. Вот тогда я выстрелю под шумок», - подумал я.
Плоти прошли в направлении людей еще метров сто, прежде чем что-то почуяли и остановились. И сразу же по ним начали стрелять все пятеро бандитов. «Молодцы, давайте расстреливайте патроны. А это вам гостинец от меня», - тихо проговорил я и нажал на курок подствольника. Раздался хлопок, и заряд ВОГ-25П «Подкидыш» отправился к своей цели.
Граната легла удачно: как раз перед стрелявшими. Раздался взрыв, поваливший всех бандитов. И сразу же я открыл огонь из автомата. Балабол тоже, встав из укрытия, стрелял по бандитам. Расстреляв весь рожок, я быстро заменил его на другой и решил подождать некоторое время – от Хныки, если он остался жив, можно было ожидать все что угодно. Балабол тоже прекратил стрельбу. Над полем повисла тишина. Туши убитых плотей лежали там, где их настигли пули бандитов. Со стороны последних раздавались стоны – кто-то остался жив. Но это могло быть и уловкой. С одной стороны надо бы проверить как и что, а с другой – это может быть хитрая западня на нас. Надо было что-то делать – тем более на шум и запах крови скоро сбегутся монстры. А с ними встречаться как-то не хотелось. Поэтому я осторожно встал и, пригибаясь и стараясь ступать как можно бесшумнее, пошел в сторону бандитов. Балабол тоже выдвинулся в их направлении, но заходя с другой стороны.
Стоны не прекращались. «Да, маяк для голодных тварей преотличный. Надо поскорее сматываться», - подумал я, продолжая подбираться. Когда же я, наконец, подошел к месту взрыва, то увидел, что четверо бандитов, в том числе и Хныка, лежат неподвижно, а один, стараясь зажать рукой сильно кровоточащую рану на животе, елозит по земле и стонет. Я махнул рукой Балаболу, чтобы он больше не таился и двигался ко мне. Когда он подошел, я сказал ему: «Этого я держу на мушке, а ты проверь остальных. Раненых добить». Балабол кивнул, но не успел сделать и шага, как Хныка резко вскочил и кинулся бежать. «Трус - он и в Африке трус», - пронеслось у меня в голове. Я тщательно прицелился и выстрелил Хныке по ногам. Бандит повалился на землю и, хватаясь за раненые ноги, закричал: «Подонки! Ублюдки! Я до вас доберусь! Я вам глотки перережу! Вы у меня еще пощады будете просить!» «Балабол, будь добр, сходи, разберись. И заткни этой падали его вонючую глотку, если тебе не в лом», - попросил я своего напарника. «Да без вопросов. Мы так даже с удовольствием», - злорадно произнес Балабол и, доставая нож, пошел в сторону орущего Хныки.
Стонущий бандит тем временем забормотал что-то непонятное, потом дернулся пару раз и затих. Держа остальных на мушке, я подошел к нему и приложил пальцы к шее. Ничего. «Так, один готов. Посмотрим, что с остальными», - подумал я, присматриваясь к лежащим неподвижно бандитам. Ближайший ко мне был стопроцентно мертв, о чем свидетельствовали дыра в черепе и многочисленные раны на груди.
Тем временем Балабол подошел к Хныке и со словами: «Ну что, сука, вот ты и попался» ударил того ногой в бок. «Это тебе за Бизона, ублюдок, - произнес он, ударив бандита под ребра. - А это тебе от меня за все хорошее». Последовал удар по ране на ноге. Хныка замычал от боли и сжался калачиком, закрывая руками голову. «Сейчас ты мне все расскажешь, гнида», - продолжил Балабол, присаживаясь около Хныки и поигрывая ножом.
Я перевел взгляд следующего бандита – уткнувшегося лицом в землю – пулевые раны на спине (хм, странно), кровь на ноге, голове, но спина вроде еле заметно чуть приподнимается и опускается. Живой гад. Либо притворяется, либо, что скорее всего, потерял сознание. Я встал и, направив на него автомат, подошел к последнему бандиту, на теле которого на первый взгляд не было никаких ран. Невидящий взор был устремлен в небо, грудь не вздымалась. Присмотревшись, я заметил небольшое отверстие в области сердца. «Прямое попадание, - усмехнулся я и стал осторожно приближаться к выжившему бандиту. Огнестрельные раны на его спине вызывали удивление. Хотя, скорее всего, в момент взрыва чьи-то руки дернулись, и автоматная очередь прошила спину этому неудачнику. «А ведь ты, наверное, очередная и, надеюсь, последняя жертва Хныки, и уже не жилец», - подумал я о бандите и осторожно перевернул его. Бандит застонал и медленно открыл глаза. «Больно…- протяжно и с усилием выдавил он из себя. – Ноги… Что с ними? Не чувствую». Точно не жилец. Сконцентрировав свой взгляд на мне, он произнес: «Помоги… Добей…» Ну что ж, его последнее желание вполне выполнимо. Ничего не говоря, я приставил автомат к его груди и нажал на курок. Бандит дернулся от выстрела и затих.
Я посмотрел в сторону Балабола. Тот, держа Хныку за ворот костюма, тащил упирающегося и визжащего бандита в мою сторону. «И зачем ты тащишь сюда эту падаль? Мне Хныка не нужен, - сказал я Балаболу. – Не церемонься с ним. Тащить его с собой в деревню я не намерен. Но и в живых нельзя оставлять – выживет паскуда. Ты меня понял, Балабол». «Да. У меня к нему тоже вопросов больше нет», - произнес Балабол и отпустил ворот костюма. Бандит безвольно упал на землю и прекратил визжать. «Хныка, по решению сталкерского совета ты приговариваешься к смерти. Приговор обжалованию не подлежит и должен быть приведен в действие немедленно», - сказал напарник и прошил Хныку автоматной очередью. «Сорви с него жетон, отдадим Гаврилычу как доказательство смерти этой гниды», - напомнил я напарнику.
Через пару минут, сорвав жетоны со всех трупов, мы уже шли к директорскому дому, к ожидавшим нас Маре и Жаре. «Что ты выспрашивал у Хныки?» - спросил я Балабола. «Это он подставил Бизона», - не сразу проговорил тихим голосом напарник. Больше мы ничего не произнесли и так и подошли к дому молча. У дома была чудом сохранившаяся веранда с высокими ступенями. Я уселся на верхнюю ступеньку, прислонившись правым боком к перилам. В голове крутился образ бандита, которого я добил. Сейчас мне было его даже немного жаль. Ну да ладно, черт с ним. Он знал на что, а точнее с кем, шел. «Жара, Мара, выходите, все закончилось», - уставшим голосом произнес я.
Балабол сидел с другой стороны лестницы, тоже прислонившись к перилам. «Слышь, Географ, а у тебя нет больше прозрачного, а то что-то на душе как-то тошно, - спросил у меня Балабол. – Вроде слизняка пришил, а все равно муторно». «Надо в рюкзаке поискать», - ответил я. Вставать совсем не хотелось, но надо было. Поднявшись, я столкнулся нос к носу с выходящей из дома Марой, несущей помимо своего рюкзака еще и рюкзак Балабола. «Твой рюкзак тяжеловат для меня, - сказала она мне. – Жара охраняет его». Подойдя к Жаре, я погладил ее, поднял рюкзак (и что в нем такого тяжелого?) и понес к выходу.
Я вышел на веранду, опустил рюкзак и протянул Балаболу фляжку.
- Это последняя, больше нет, поэтому экономим, - произнес я.
- Ладно. Будем надеяться, что больше не понадобится, - ответил Балабол и сделал глоток. – У-у-х. Хорошо. Полегчало.
- Что это? Водка? – спросила Мара.
- Нет, спирт. Будешь?
- Не, не пью такое. Что с бандитами – всех убили?
- Да, - ответил Балабол.
- И этого, как там его, Хныку?
- И его тоже. Теперь уходить надо. Хотел я здесь переночевать – место то неплохое. Ну да ладно, - проговорил я, надевая рюкзак.
Вскоре мы уже шли дальше, оставив ферму позади. Идти было легко: чем ближе к периметру, тем меньше монстров и аномалий. И хотя за сегодня до периметра мы еще не дойдем - все же далековато, малое количество аномалий положительно сказывалось на нашей скорости. Постепенно я стал забирать в сторону бункера. Нет, его я не собирался показывать, просто машина в той стороне. Переночевать можно в лесочке, а с утра всего-навсего пройтись пару километров до тойоты и уже на ней добраться до деревни. Хотя, темп мы набрали высокий и, глядишь, можно и сегодня в деревне оказаться, если ничего (тьфу, тьфу, тьфу, чтоб не сглазить) не случится. Через полчаса я устроил привал.
- В общем так, расклад у нас такой. Эту ночь, скорее всего, придется провести в Зоне. Но. Есть еще один вариант. Учитывая, какой высокий у нас темп ходьбы, нам надо пройти еще с полтора часа.
- А что потом? До периметра вроде подальше будет, - спросил Балабол.
- А там будет сюрприз в виде машины.
- То есть мы уже сегодня можем выйти из Зоны? – спросила Мара.
- Да, если постараемся, и если по пути ничего больше не произойдет. Поэтому у меня такой вопрос, и в первую очередь к тебе, Мара. Идем таким же высоким темпом? Выдержишь?
- Я постараюсь.
- Географ, а как же ты на машине блокпост преодолеваешь? – спросил Балабол.
- Это же элементарно, Ватсон! Деньги, ответил я. – Ну все, отдохнули. Вперед, в деревне нас ждет сытный ужин, горячая ванна и ароматный кофе.
Надо ли говорить, что мы не шли – летели оставшиеся километры. Не доходя до машины метров триста, мы остановились. «Балабол, видишь вон те три березы? Вот к ним и идите с Марой. Там ждите меня. Я буду минут через десять». «Хорошо», - ответил Балабол и вместе с девушкой пошел в сторону указанных берез. Мы с Жарой двинулись к машине. Около тойоты я все внимательно осмотрел, но никаких следов не заметил. Все чисто. Я завел машину и выгнал ее из укрытия. После этого подошел к Жаре, присел рядом и, погладив, сказал: «Ну, все Жара. Спасибо, что помогла нам, а сейчас иди домой. Я отвезу Балабола с Марой в деревню и через пару дней вернусь. Вот возьми сухарик и беги. Бункер, Жара, беги в бункер». Псица взяла еду и неторопливо побежала в сторону бункера. «Прости меня, Жара, но в деревню тебе нельзя», - с этими мыслями я сел в машину и поехал к ожидавшим меня Балаболу и Маре.
Увидев тойоту, Балабол лишь усмехнулся – он уже видел мою машину раньше в деревне. Мара же здорово удивилась, но весь ее комментарий состоял из: «Вау!» Сев в машину, девушка тут же обратила внимание на отсутствие псицы: «А где Жара?» «Где и положено, в лесу. Нечего ей делать в деревне. Пристрелит еще кто-нибудь. Да и не нужно мне лишнее внимание», - ответил я, внимательно следя за дорогой. Балабол тут же встрял в разговор: «Ты уж извини, Мара, но только никому ни слова о ней. Ладно?» «Ладно», - ответила Мара.
Какое-то время мы ехали молча. Нарушил молчание Балабол, спросивший меня: «Географ, а не проще пешком проходить где-нибудь? И никаких денег не надо». «Я уже привык к комфорту, - ответил я ему. – Но если приспичит, могу и пешком». Не буду же я им говорить, что в свое время Гаврилыч перетер кое с кем из военного начальства, и теперь Моисей Абрамович Зиберман просто переводит с моего счета ежемесячно определенную сумму в специальный Фонд помощи военнослужащим, пострадавшим в Зоне. И все – пропуск готов. Меня не интересует, кому конкретно идут деньги, как их используют. Главное, что я могу проезжать свободно как в Зону, так и из нее. А если случаются заминки, что было со мной всего два раза, то стоит сказать, чтобы позвонили такому-то и все – никаких проблем. А насчет фонда у меня давно возникла мысль, да и с Гаврилычем я беседовал. Суть в том, чтобы сделать фонд с похожим названием, но чисто для сталкеров. Гаврилыч сказал, что подумает.
- Мара, ты в деревне кого-нибудь знаешь? – спросил я девушку.
- Нет, никого. Надо будет позвонить на базу, там решат, что дальше делать.
- Тогда едем сразу в бар «Хабар» к Гаврилычу: у нас с Балаболом к нему есть пара срочных дел. А ты можешь оттуда позвонить, да и кормят там вкусно.
- А я бы тоже не отказался от плотного перекуса, - произнес Балабол. – И помыться что-то хочется.
- Будет вам и перекус, и горячая ванна, и кофе с какавой, - усмехнулся я. – А сейчас лучше ведите себя спокойно – впереди блокпост.
Подъезжая к заграждению, я заметил, что солдаты другие, нежели те, которые меня пропускали в Зону несколько дней назад. А вот лейтенант остался тот же – его я знал, можно сказать, уже давно – полгода, так что проблем не должно быть. Остановив машину, я вышел и, поздоровавшись с мирно стоявшими солдатами (видно лейтенант предупредил их, что я «свой»), подошел к знакомому.
- Здорово!
- Здорово, Географ!
- Как служба? Все нормально?
- Да ничего, все путем. Сегодня даже как-то тихо.
- Есть такое. Я тоже уже несколько часов никого не видел.
- В машине то кто?
- Да это свои, сталкеры. Подобрал час назад – попросили довезти до деревни.
- Понятно. Что в Зоне нового?
- Не поверишь – ничего. Все по-прежнему.
- Ну ладно. Будешь в деревне, передавай привет Гаврилычу.
- Передам обязательно, - сказал я и пошел обратно к машине.
Через пару минут мы поехали дальше. Дорога была нормальная, так что я прибавил газку, и вскоре мы уже подъезжали к бару. Несмотря на вечернее время народа около заведения было немного, зато, скорее всего, внутри было не протолкнуться. Я затормозил не у главного, а у черного входа, заглушил двигатель и вылез из машины. Балабол не вышел, а, можно сказать, вылетел со своего места и, обежав вокруг, открыл дверцу автомобиля перед Марой. После чего протянул ей руку и сказал: «Большое спасибо, что вы воспользовались услугами нашей авиакомпании. Капитан корабля прощается с вами. Надеемся, что сервис, предоставленный во время полета, вас не разочаровал». Мара задорно засмеялась и вышла из машины, опираясь на протянутую руку.
Стоявшие у входа охранники засмеялись. «Гаврилыч у себя?» - спросил я. «Да», - ответил ближайший. «Сходите кто-нибудь к нему, скажите, что сейчас подойдут Географ с Балаболом». «Ок», - сказал один из охранников и скрылся в баре.
Я подошел к задней двери тойоты, открыл ее и стал копаться в рюкзаке: надо было вытащить щупальца кровососов и контейнер с «пленкой». Тащиться с рюкзаком наверх не хотелось. «Балабол, подойди на минуточку», - позвал я своего напарника. Когда он подошел, я молча указал на пакет с щупальцами. Балабол все прекрасно понял и, достав из своего рюкзака трофей, положил в пакет. «Бери пакет и пойдем», - сказал я и закрыл дверцу. Бояться за сохранность автомобиля не стоило – с ворами в деревне очень строго: тех, кого ловили или чью вину доказывали, отправляли в Зону без оружия и еды. О действенности данного, пусть в чем-то примитивного, метода говорило то, что воровство в деревне сошло на нет почти мгновенно. Поэтому за свою машину я не переживал. Тронув Мару за рукав, я сказал ей: «Пойдем с нами». И все втроем мы пошли в бар.
Гаврилыч встретил нас, как и следовало ожидать, в своем офисе. На столике дымилось кофе, в вазочке были батончики, печенье. Мы поздоровались и расселись.
- Ну, давайте рассказывайте, что и как. Я весь в нетерпении, - сказал Гаврилыч, поглядывая на пакет и контейнер и довольно потирая руки.
- Во-первых, Гаврилыч, познакомься – это Мара. Мара – это Гаврилыч. Он здесь всем заправляет, так что если что-то надо будет, то это к нему. Мара из Долга и ей надо связаться со своими. Во-вторых, все очень голодные, прямо невтерпеж, особенно Мара и Балабол, - сказал я.
- Понятно. С этим проблем не будет. Ужин за счет заведения. Кстати, Мара, там внизу есть телефон.
- Балабол, пригляди там за Марой, чтобы никто не пристал. Хорошо? – попросил я напарника.
- Без проблем. Пойдем Мара – пусть начальство решает свои вопросы. Географ, не продешеви, - произнес Балабол, выходя вместе с девушкой из комнаты.
- Ну а теперь я готов тебя выслушать, - сказал Гаврилыч, когда мы остались один на один.
- Как я и думал, на территории завода прошелся Мираж, так и ученым можешь передать. Ничего, чтобы могло бы напомнить об экспедиции, - ответил я и сделал большой глоток кофе. - Вот жетоны Пистона и Жмота для твоего своеобразного музея. Здесь в пакете щупальца трех кровососов. Удачная у нас была охота.
- Это очень даже хорошо, - произнес Гаврилыч, забирая пакет, - у меня только сегодня интересовались – нет ли чего-нибудь такого. Так что это не залежится. Ну и цену соответственно установлю согласно интереса.
- Там же на заводе мы нашли вот такую непонятную штуковину, - сказал я, открывая контейнер. – Я о такой ни разу не слышал.
- Ух ты, красота то какая! – восторженно произнес Гаврилыч, глядя на переливающийся необычным цветом артефакт и потирая руки. – Ученые, готовьте свои денежки!
- А теперь, наверное, главная новость. Вот, - сказал я, протягивая собеседнику жетон Хныки.
- Так, что у нас здесь написано. Не может быть. Вот это новость так новость. Наконец-то. Спасибо, Географ, вот удружил, так удружил. За мной не заржавеет, - не мог сдержать своих эмоций Гаврилыч.
- Ну не только я. Вообще-то нас было четверо: я, Балабол, Мара и Жара. Так что награду дели на всех. И раз уж я упомянул Мару – мне нужна вся информация о ней, какую ты можешь найти: кто, откуда, когда, где и все такое.
- Хорошо. А как она с вами оказалась?
Я вкратце пересказал Гаврилычу все, что было сегодня: обследование завода, обстоятельства встречи с Марой, бой с бандитами у фермы.
- Мда, насыщенный выдался денек. А Кислого я знал, неплохой был парень. Он в свою команду абы кого не брал. Жаль, что погиб. Пусть земля ему будет пухом, - произнес Гаврилыч. – Твою долю как обычно Зибе отдать?
- Да, он найдет куда ее пристроить. А насчет Балабола и Мары не знаю, спросить их надо.
- Тогда пойдем вниз, ты то, наверное, тоже голоден.
- Есть такое.
Спустившись вниз, мы подошли к столику с Балаболом и Марой и присели на свободные места.
- Извините, что нарушаю ваше уединение, - начал Гаврилыч, - но вам причитаются определенные суммы, поэтому я хотел бы знать, как вам их передать: наличные, карточка, оружие или еще что.
- Мне наличными, - проговорил Балабол, жуя огромный кусок мяса.
- Тебе Мара тоже причитается, - негромко сказал я девушке.
- А мне то за что? – спросила она.
- Есть за что.
- Ну, не знаю. Наверное, тоже наличные.
- Вот и отлично, пойду подготовлю. Перед уходом загляните ко мне, - сказал Гаврилыч, поднимаясь.
Вместе мы подошли к барной стойке. «Лис, Географ тоже ужинает за счет заведения. И, пожалуй, любое спиртное, если они закажут, тоже бесплатно», - произнес Гаврилыч и, попрощавшись со мной, пошел к себе наверх. Я же быстренько сделал заказ, прихватил ледяную бутылку водки и присоединился к Балаболу и Маре.
- А все же, за что мне деньги? – спросила меня Мара.
- За Хныку. И давай не будем об этом. Вокруг хорошая обстановка, мы живы здоровы, - ответил я ей, наливая водку в стопки. – Давайте. За то, что мы добрались.
- Географ, ты не добросишь меня до дома потом, а то тащиться с рюкзаком да на полный желудок неохота и проблематично, - спросил Балабол.
- Конечно, без проблем. А что у тебя, Мара? Дозвонилась?
- Да, скоро будут.
- Не забудь только к Гаврилычу подняться перед отъездом, - на крайний случай напомнил я.
- Не забуду.
Вскоре принесли мой заказ, и стало не до разговоров. Бутылку водки мы уговорили быстро, как раз перед тем, как приехали долговцы. Мара сходила к Гаврилычу за деньгами, после чего попрощалась с нами, еще раз поблагодарила и уехала. Балабол сразу погрустнел.
- Чего это ты такой грустный? Влюбился что ли? – спросил я его.
- Да нет. Скажешь тоже! – очень быстро ответил Балабол.
- Ладно, ладно, никому не скажу о твоем маленьком секрете, - произнес я, за что удостоился гневного взгляда от напарника.
- Я надеюсь, ты не против, что я отдал треть награды Маре?
- Нет, я даже за. Эх, – задумчиво проговорил Балабол.
- Может тебя домой отвезти?
- Да, наверное пора. Пойду - схожу к Гаврилычу.
- Тогда я к машине. Жду тебя там.
- Хорошо.
Я отвез Балабола и сам поехал домой. Ну что ж, еще один день прожит не зря. А завтра будет новый день, новые заботы, новые проблемы, новые знакомства. Приняв душ, я лег спать. «И все-таки, Балабол, ты влюбился в Мару», - с лукавой улыбкой проговорил я в пустоту и закрыл глаза.