"По ту сторону"

"Решение"

За день до этого. Вход в Зону со стороны кремниевого карьера. 11.31

Какой дурак лезет в Зону днем? Зачем так рисковать, а ведь патруль... А потому и днем, что уже нет никакого удовольствия жить, надоело все! Где разнообразие? Почти каждый день ходить в Зону без боязни быть обнаруженным, не говоря уже о том, чтобы быть схваченным, такое просто невозможно. Интерес пропал. Адреналин бьет в голову только когда "мясорубку" находишь. "Плеши" уже не так страшны после того, как Рыжий Шухарт придумал способ их легкого определения, вот только лишних пол кило гаек в карманах, да внимательно местность осматривай. "Студень" тоже известно где бывает, так что в принципе ничего страшного. Знай дело да смотри в оба и все будет О.К.

Дин, слегка пригнувшись, проскользнул через знакомую дыру в заборе подумав, что странно, как это ее еще не заделали и бегом преодолев пустырь нырнул в тень тополиной рощи. Минуты две он неподвижно сидел в самой гуще кустов прислушиваясь к звукам Зоны. Вроде тихо. Только на заводе шум какой-то, но это там постоянно. Можно идти. Он пересек рощу и очутился на окраине Рыжей деревни названной так сталкерами из-за обилия рыжей "мочалки" на домах и других постройках. Ни военные, ни полиция сюда не заходили, боялись ожогов. А разве это преграда для старого сталкера, такого опытного как Дин. Он вошел в деревню, когда-то служившей пригородом для Припяти.

Толстый ядовитый туман спускался на дорогу покрытую слоем пыли и годами нетронутой листвой. Ветер выдувал замысловатые мелодии из разбитого окна и преодолевая лабиринты дома хлопал рассохшейся дверью, когда-то покрытой синей масляной краской, а теперь притягивавшей взгляд замысловатым узором трещин и ржавыми пятнами шурупов. Через прохудившуюся крышу на пол падали кусочки раненного тучами солнца. Небо как будто злилось. Оно хмуро смотрело вниз меняя выражение лица перемещением грозовых облаков по своему когда-то голубому своду. Взрощенная редким в этих местах солнцем буйная, никем не кошенная трава приятно шуршала под уставшими ногами в то же время вызывая некую тревогу. Когда один находишься посередине неизвестности, ожидая опасность отовсюду, даже привычное позвякивание автомата кажется зловещим шепотом на неизвестном языке.

Когда ты только пересек черту, границу зоны - автоматически на половину мертв. В поиске доселе никем не найденного можно остаться здесь навсегда и пополнить ряды тех смельчаков, которые щедро окропили эту, и без того проклятую, землю своей кровью, а то и вовсе не оставив и следа исчезли в сумерках вечернего тумана...

Настоящей деревней ее назвать было нельзя, постоянные Выбросы Зоны пожалели лишь несколько домов, которых в свою очередь не пощадило время и его помощники: солнце, ветер и дождь. Пробираясь между развалинами он вдруг вспомнил свою семью, которую забрала Зона. Их дом стоял в районе наиболее истерзанном взрывом... Как смел он уезжать? Если бы он знал... Теперь в наказание себе он частый гость в Зоне. И не хабар его тянет на зараженную мертвую землю, хабар только материальные средства, лишь он, Дин "Отшельник", знал, что ищет. Он искал оправдание и искупление. Год за годом ходил он по мертвым городам и селам обходя стороной только ту часть Припяти, где когда-то он слышал смех двух самых дорогих ему существ. Как фотография на стене стоит перед глазами женщина прижимающая к груди улыбающегося ребенка, малыш машет ручкой. "Приезжай скорее" - раздается тихий шепот в его ушах. Это все, все что он помнил...

Он шел в Припять, твердо решив идти туда, куда уже более 10 лет боялся ходить, место его снов, снов-воспоминаний… Рядовой сотрудник ЧАЭС уезжает в командировку, где узнает, что возвращаться некуда. Нет, дом стоит... Людей нет, совсем. Остались тени, искореженные тени, выжженные ярчайшей вспышкой взрыва на стенах домов и асфальте. Тени есть, их хозяева испарились, просто испарились оставив свой силуэт, свою темную половину. Народ придумал новое, более подходящее название этому городу - Город Теней...

Звуки приближающейся техники эхом отразившиеся от полуразрушенной стены сорвали с его глаз пелену мыслей - рабов воспоминаний. Подминая под собой кусты из-за пригорка на огромной скорости выскочил БТР буквально взмывая в воздух на кочках. Дин мгновенно спрятался за уцелевшей стеной дома на окраине Рыжей деревни. Щели между бревнами было достаточно, чтобы заметить насколько странно двигалась машина. Военные никогда так не ездили, да и сталкеры не могли таким образом использовать дорогую для них машину. Ее бросало из стороны в сторону под крыльями застряли ветки сломанных кустов, а одно колесо было разорвано. Так ехать не смотря на опасность попасть в аномалию? Что-то не так. Выбора не было: сидеть и тихо ждать пока все кончится, не попадаясь на глаза. Кто бы они ни были, встреча с ними была нежелательной, а то и опасной. Сидеть за преградой, скрывающей его, было все равно как-то неуютно; с приближением БТР-а росло напряжение и волнение, а холодный пот тонкой струйкой сбежал по спине вызывая невыносимый зуд. БТР и не думал сбавлять ход. Он ехал к укрытию Дина. Еще секунда и их разделяет каких-то 100 метров… Он едет прямо на стену! Прямо на меня! 40... 30... 20... 10... Прыжок в сторону, кувырок. Дин снова на ногах, в свои под 50 он двигался слишком пластично, что спасало ему жизнь. И не раз.

Развернувшись он увидел как стена взорвалась, разносимая в клочья многотонной машиной, которая с диким треском и скрежетом прорубила гнилой забор и зацепив остовы соседнего дома перевернулась и по инерции еще 20 метров скользила на боку, пока окончательно не уперлась носом в многолетний тополь.

И стало тихо. Разящее отличие меж грохотом рушимых построек и этой тишиной пугало так, что Дин мгновенно забыл о своем, практически случайном, спасении.

Глава 2

"А жизнь-то продолжается..."

Он сидел на корточках и быстро дышал, постепенно переводя скорость дыхания в глубину. Таким образом Дин успокаивал себя каждый раз, когда адреналин неудержимой волной наполнял его артерии и вены, а потом сжимал горло смертельной хваткой и не давал дышать. Вкус страха. Солоноватый, он обволакивал небо и язык заставляя судорожно сглатывать. Давно не происходило ничего, что могло вызвать подобную реакцию его, привыкшего ко всему и давно атрофировавшегося к опасностям, организма.

Жизнь в Зоне, не работа, а жизнь, ибо жить он начинал пролезая сквозь заграждения разрезающие мир на две части - там и тут, "тут" для него было в Зоне, а "там" - все остальное, вот как раз жизнь превратилась для него в рутину, лишенную интереса и разнообразия, иногда разбавляемую встречами с аномалиями и обитателями Зоны. Этот день был отличным от всех других за последние десять лет. Началось с решения идти в Припять, место куда не решался ходить много лет, а теперь вот это...

Дин почти успокоился. Страха больше не было, осталось чувство тревоги и предчувствие событий, которые могут многое изменить. Он встал, глубоко вздохнул и поправил съехавший на бок, пока еще пустой, мешок для хабара, сделанный из прорезиненной ткани. Взяв автомат наперевес небольшими шагами двинулся к лежащему на боку БМП. Сняв с предохранителя, Дин направил дуло автомата в сторону машины, которая на расстоянии напоминала подстреленного зверя, затихшего после остановки сердца. Оружие сталкера было готово к бою, не было необходимости передергивать затвор, опытные сталкеры всегда держали патрон в патроннике.

Напряженно вслушиваясь в звуки Зоны он пытался уловить те, которые шли из изуродованной машины, но лишь потрескивание сухих веток под ногами, шорох травы и опавших листьев наполняли этот проклятый Богом островок, грешное пятно планеты. Дин превратился в живой радар, принимающий любые сигналы. Все пять чувств работали на пределе, а шестое чувство, иногда называемое воображением, выбрасывало картины происходящего внутри БМП. Нет звуков, нет движений, наверное это еще хуже, не знаешь что сейчас будет, а реакция иногда играет с людьми злые шутки. Без осложнений преодолев расстояние до машины, по пути обходя клочки "мочалки" и куски разорванных только что построек, Дин приблизился вплотную к бронемашине. Люк в салон был сорван, практически вывернут с мясом а на его месте зияла дыра ведущая внутрь салона.

Сталкер достал фонарик и направил его в проем. Луч постепенно проникал внутрь и выхватывал из темноты очертания кабины и предметы в ней. Дина интересовали в первую очередь те, кто управлял этой машиной. Сначала он видел лишь кабину, органы управления и беспорядок царивший внутри, но позже в горах тряпья он разглядел людей, то есть, когда-то людей. Бесформенные массы в разорванных одеждах валялись на самом дне БМП. Причиной их смерти вряд ли стало столкновение с преградами и последующая авария. Дин поискал взглядом какую-нибудь ветку. Он подобрал валявшийся рядом обломок доски и ткнул в тело. Мягкое, лишенное костей мясо легко поддавалось под твердой структурой дерева. Дин сразу отпрянул. Слишком беспечно он вплотную приблизился к машине. Такое действие на тело человека имел только "студень". Раз все внутри мягкое как вата его должно быть там полно, и недолго вляпаться самому. Чем он думал? Что за день сегодня?! Где его прежнее везение и опыт? Но... стоп! Чтобы поразить "студнем" такую огромную машину, а точнее ее экипаж, нужно как минимум озеро, а такого нет. Дин облазил все в округе в радиусе километров, наверное, десяти.

Осторожно подойдя ближе он внимательно осмотрел машину и кабину. Никаких признаков "студня". Остались бы какие-то следы. Ничего. Из кабины пахло кислотой, как вроде испарения поднимались над останками людей. Возможно новые аномалии, Зона всегда придумывает что-нибудь новое для изгнания непрошеных гостей, а самых непокорных уничтожает, чтобы ее тайны и загадки никогда не были разгаданы. Дин знал, Зона ОХОТИЛАСЬ на тех, кто глубже всех проникал в ее тайны. Все опытные сталкеры рано или поздно приходили к одной и той же мысли: Зона - живое существо. Как часть Земли-матери, которая дает жизнь, забирает и проводит чистки неугодных, слабых, неприспособленных. Только Зона, как пятно греха, резервация ошибок и ненависти планеты, скопила в себе все стремление Земли уничтожать собою сотворенное. Она породила ужасных созданий в помощь и придумала несметное количество хитроумных ловушек. Это оправдало себя на первое время, но Зона не смогла предусмотреть, да и просто не могла знать, что человек управляемый жадностью, алчностью и эгоизмом может привыкнуть к любым опасностям, не говоря уже о неудобствах. Как и везде существуют исключения. “Отшельник” был одним из них. Его не влекли деньги, он не пытался кому-то что-то доказать, он просто жил. Дом его был здесь, в Зоне. Он здесь родился, вырос, обзавелся семьей и здесь же ее потерял. А вместе с ней потерял свою душу и покой. Уже больше десяти лет он бродит по Зоне в поисках того и другого, надеясь, что кто-то его остановит.

Движение внутри кабины заставило его отвлечься от мыслей, которые снова отнесли его домой. Застучало сердце и этот звук эхом отражался от поверхности БТР-а заставляя организм сталкера вытеснить адреналином остатки мутных воспоминаний из головы. Краски снова сочные, а картинка резкая. Дин быстро навел луч фонаря на дно кабины и увидел как гора покореженного мяса распрямляется, протягивая мягкие, как у улитки конечности к свету. Отпрянув Дин был уверен, что ему померещилось, но шорох в машине заставил поверить в происходящее. Цевье автомата заняло привычное место в левой руке делясь местом в ладони с фонариком. Палец на курке, луч света снова в кабине. Бесформенная масса облаченная в сине-зеленые обрывки материи пропитанной кровью и сукровицей тянулась к свету, проходившему через люк бронемашины. Из середины этого комка начало появляться то, что раньше служило головой. Напоминавшая сдутый футбольный мяч, пролежавший год в чулане под кучей барахла, голова не сохранила черты лица. Покрытое слизью оно излучало ненависть, а глаза были слепы, точно как у черных псов. Это новое отродье Зоны, и на этот раз посланное именно за ним, Дином “Отшельником” решившим сегодня заглянуть в глаза своему прошлому, страху и самой Зоне. Так вот ОНИ, глаза Зоны! Незрячие, слепые ко всему! К любви, дружбе, радости и всей жизни в целом! Своею неспособностью видеть хорошие стороны они пробуждают ненависть и желание уничтожать, разрастаясь и укрепляя свою власть! Зона не видела, не осязала, она чуяла, и для функции уничтожения это чутье было важнее других чувств...

Оценивая все события в Зоне за последние десять лет, напрашивается вывод: Зона всегда находила и уничтожала проникнувших в тайны. Все опытнейшие сталкеры прошлого или погибали, или оставались калеками, “зеленые” же или гибли по глупости, или напуганные больше не возвращались. Всегда Зона добивалась своего – изгоняла со своей территории любопытных и слишком смелых, удовлетворяя свою потребность убивать. Так что же такое Зона? Что здесь произошло десять лет назад? Неужели это слепой глаз Земли, открывшийся после какого-то сверхнеобычного события? Вот только Зона поглощает всех подряд в то время как Земля лишь слабых и неугодных. Земля пыталась оградить своих детей хоть как-то не в силах сдержать появления Зоны, выброса отрицательных эмоций. Неужели люди так много зла сделали планете, что она не смогла обуздать инстинкт самосохранения? Ее безграничной всепрощающей любви хватило только на то, чтобы все сфокусировать в одной точке, а не устроить “чистилище” планетарного масштаба. Так чего же мы лезем в этот заповедник ненависти и греха, и так чудом спасенные? Человечество погибнет, должно погибнуть, иначе погибнет планета. “Любопытной вороне нос оторвали”. Так там, в детской поговорке? Что же мы делаем? Где граница человеческой алчности и эгоизма? Набивая свои карманы и заботясь только о себе, мы погибнем. Погибнем по причине безразличия. Глаз Зоны, слепой, глаз безразличия... Все сходится. Действие равно противодействию. Ненависть за безразличие, злость за жадность. И кто кого. Вот только человечество погибнет все равно. Если не планета его уничтожит, то оно уничтожит себя само.

Находясь в забытье мыслей, Дин не заметил, как изуродованное бескостное человеческое тело доползло до люка и пыталось добраться до него. Одно касание ботинка, как тот с шипением начал плавиться под действием неизвестного вещества, покрывавшего неживую плоть Существа. Жжение вернуло Дина в реальность. ...Сегодня странный день. Даже перед лицом опасности он впадал в транс, попадал в плен размышлений. Больше это не должно повториться, адекватная реакция на все происходящее, меньше мыслей, больше инстинктов!... Дин отскочил, на ходу доставая флягу с водкой. Не думая, что неизвестное вещество может вступить в непредвиденную реакцию со спиртом, он плеснул водку на рану. Как договаривались, меньше мыслей. Добравшись до цели через дырку в ботинке, водка стала невыносимо жечь. Все равно, главное дезинфицировать! Боль заслонила глаза, злость взяла над ним верх. Дин вскинул автомат и стал ждать, пока Существо полностью вылезет на свет божий. Ненависть на время ослепила его. Его глаза стали глазами Зоны... Неуклюже пролезая в люк, Существо не отрывало слепого взгляда от сталкера. Лишенное костей, оно передвигалось как улитка или червь, сокращаясь и вытягиваясь, сгибаясь и разгибаясь. Все к чему оно прикасалось – горело, выделяя дым, который тоненькими струйками поднимался и исчезал, растворяясь в воздухе. Любые движения этого Существа вызывали отвращение и усиливали ненависть к нему. Полностью выбравшись из кабины, оно вытянулось и, как могло, приняло вертикальное положение. Оно стояло в луже собственных нетвердых ног. Изуродованное лицо то ли улыбалось, то ли скалилось. Глаза, пустые глаза встретились с другими напротив. Как два боксера они меряли друг друга взглядом. И снова ненависть, против безразличия...

Не в силах отвести глаза, Дин нажал на спусковой крючок. Очередь прошила мягкую плоть Существа. Некоторые пули разрывая мясо прошли навылет и рикошетили от корпуса БМП, другие застревали с чвякающим глухим звуком. Существо упало потеряв равновесие, но оно было еще живое. Дин понял, что жизнь этого создания заключена не в его теле, а в его глазах, вернее глазах Зоны, движущих существами, рожденными в ненависти. Пока эти глаза открыты, Зона будет жить и уничтожать... Дин приблизился к извивающемуся на земле Существу и осторожно обошел его. Нацелив автомат в голову, он выстрелил в глаза. Брызги почерневшей крови и сукровицы разлетелись на несколько метров, а фонтанчики коричневатой жидкости несколько секунд били из пулевых отверстий в голове Существа. Оно издало пронзительный, необычайно отвратительный звук, похожий на звук трения ржавого железа в дверных петлях, и, обмякнув, как бы сдулось, как сдуваются надувные детские игрушки. Сейчас оно напоминало сброшенный мокрый водолазный костюм, полую внутри оболочку. Разъедаемая под ним земля кипела и пенилась…

Внезапно в люке появилось другое Существо, о существовании которого Дин совсем забыл. Оно цеплялось своими бескостными руками-червями за края люка, пытаясь выбраться. На этот раз Дин не стал ждать. Короткой очереди из автомата хватило, чтобы забросить Существо обратно в салон, а затем, сорвав с пояса гранату и выдернув чеку, Дин зашвырнул ее через тот же люк в салон. Несколько быстрых шагов, кувырок и он на земле, прикрыв уши руками. Секунда, две... Сильнейший взрыв сотряс землю и сдвинул тяжелую машину на несколько сантиметров в сторону. А затем, словно тысячи петард на новогоднем празднике, внутри салона начали раздаваться хлопки, сопровождаемые позвякиванием. Боекомплект! Патроны к крупнокалиберному пулемету сдетонировали от взрыва и температуры. Несколько пуль вылетели из люка и прорвав траву зарылись в землю недалеко от сталкера. Молниеносный бросок и он уже вне зоны досягаемости, тяжело дыша, за обломками разрушенного дома… Дыхание, количество в качество... Все, спокоен. Как он не подумал о боекомплекте? Вот тебе и инстинкты без мыслей...

Шум внутри БМП стихал, смолкали последние одинокие хлопки. Это приключение, похоже, позади. Да, неплохое начало хорошего дня. Дин выглянул из своего укрытия. БМП все также валялся на боку, а из черного проема его люка валил дым...

Глава 3

“Быть или не быть…”

А может вернуться? Раз все сразу не заладилось, если Зона ПРОТИВ, может, в другой день? Она ведь все равно добьется своего, она всегда добивается. Или доказать, что я сильнее, ткнуть ее носом в голые факты своего превосходства, ведь я победил ее порождения, а значит, часть ее! Пробраться в самую глубину и осквернить ее своей любовью ко всему живому, своей неизмеримой тоской по потерянным здесь близким людям, подорвав ее безграничную веру в разрушающую, бесконтрольную силу ненависти? Или уже через два часа потягивать пиво в местном баре рассказывая новую байку из Зоны? Нет, нужно идти, нужно наконец вернуться в город своих снов, тем самым покорить страх и... Зону! Возможно, найти там свой покой, моральный, или физический?...

Снова позвякивание автомата на ремне, шелест травы под ногами, снова спокоен, уверен в себе, снова есть цель. Немного болит обожженная нога, но это не помеха, я иду к вам, мои родные…

Опыт и внимание – все, что нужно в Зоне. “Плеши” - просто ерунда, одна, две. Стало меньше гаек в карманах, ну и что, рутина, обычные выработанные действия. Нет, все-таки какая-то тревога подтачивает спокойствие изнутри, какое-то предчувствие, шестое чувство...

Еще одна деревня. Не помню названия, да и не важно, пройду ее за минуту и дальше на северо-запад, в Припять, домой…

Непонятный звук отвлек его от очередных приятных воспоминаний, возвращая в грубую, черно-белую реальность. Что-то похожее на рычание, но не звериное, а скорее... человеческое. Звук доносился со двора еще уцелевшего дома. Дин снял автомат с предохранителя и осторожно двинулся по направлению к источнику звука. Резко выглянув из-за угла дома, он увидел существо, забившееся в угол и скалившееся на троих слепых псов, которые незрячими глазами оценивали свою будущую жертву. Существо рычало и пыталось лаять. Даже свернутое в клубок оно внешне очень напоминало человека, обыкновенного человека! Дин даже разглядел остатки какой-то одежды. Вмешаться? Снова вмешаться в жизнь Зоны? Попробовать лишить ее жертвы? Снова рисковать по пути домой? А с другой стороны, какие гарантии того, что эти псы потом не нападут на него самого? Решено, разберемся с псами, а там посмотрим.

Переключив автомат на одиночную стрельбу, он резко вынырнул из-за угла, выстрелив в ближайшего пса, и снова спрятался за угол. Собачий визг подтвердил, что Дин не промахнулся. Снова бросок, два выстрела и еще один пес на земле. Готовясь к последнему рывку, сталкер мысленно представил местоположение третьего пса, и для него совсем было неожиданностью, что пес нападет на него, выскочив из-за угла дома. Огромный черный пес, незрячими, безразличными глазами впившийся в Дина, сделал шаг, а затем прыгнул, и еще в полете получил удар ботинком в зубы. Отлетев на метр, пес даже не успел выпрямиться, как его настигли две пули из автомата Калашникова. Немного подергавшись, пес затих.

Продолжая держать автомат наперевес, Дин медленно подошел к забившемуся в угол испуганному существу. Чем ближе он подходил, тем глубже убеждался в том, что это действительно человек. Теперь, когда опасность миновала, он мог его хорошо рассмотреть. Это бог-весть откуда взявшееся создание сидело, поджав ноги, сверкая своими испуганными глазками. Оно беспомощно выставляло перед собой грязные ручонки, пытаясь защищаться. Грязный, в обрывках одежды, с длинными нечесаными волосами и редкой бородкой, он вызывал жалость, но попытки рычать вызывали приступы неуместного сейчас смеха. Дин опустил автомат, поставил его на предохранитель и протянул руку открытой ладонью вверх, как бы давая понять, что не угрожает, проговаривая обычные в таких случаях “не бойся” и “я не причиню тебе вреда”.

На вид этому человечку было лет 16-17 (...как раз столько было бы сейчас моему сыну...) и, как подобает ребенку, он с опаской смотрел на странную фигуру сталкера, увешанную разными непонятными предметами…

Очень медленно мальчик приподнялся, как бы пытаясь найти подтверждение своей надежде на спасение. Так они стояли, смотря друг другу в глаза, чистые, человеческие глаза. Надежда напротив забытого чувства, рождающегося снова в глубине сознания... Нежность?... Именно нежность оно называется. Сталкер увидел в этом создании вместо заросшего, грязного шестнадцатилетнего парня маленького мальчика на руках его матери... Дин снова протянул руку и запуганный зверек внезапно откликнулся на этот жест, подошел, опустив глаза. Он доверился, возможно увидел что-то в глазах уже не молодого сталкера, наверное ту самую нежность. Дин погладил по голове дикое существо, от бесхитростности и наивности которого подступал комок к горлу. Каким образом он попал сюда? Расспросы ничего не дали. Он только гортанно рычал и пытался вязать нечленораздельные звуки. Было очевидно, что малыш понимает речь, но навыки говорить были уничтожены годами молчания. Если он действительно жил здесь с людьми, то он говорил последний раз как минимум 10 лет назад. Но как он прожил в Зоне все эти годы? Аномалии, мутанты, псы? Взрослые, хорошо экипированные люди не протягивают здесь более трех суток, а этот малыш? Где он жил все это время? Почему не мутировал? Эти вопросы, наверное, останутся без ответа. Главное, что он, “Отшельник”, приручил дикого зверька, и тот подрагивал, всхлипывая под тяжелой рукой сталкера. Он плакал. Что именно происходило в его голове, было загадкой, какие воспоминания его терзали, известно было только ему самому. Дин же в этот момент снова был дома...

...Его сынок прижался к груди, маленькими ручонками держится за шею и что-то шепчет на ушко “по секрету” ...

Они стояли так долго. Взрослый мужчина под 50 и мальчуган лет 16-ти, обнявшись, один плача, а второй глубоко в своих воспоминаниях.

Глава 4

“Домой”

17.46 Пригород Припяти.

Малыш был прекрасным учеником. Беспрекословно слушался и при обнаружении опасности мгновенно застывал по приказу Дина, хотя сам чуял аномалии еще за километр. Может это была ошибка, взять его с собой, но сталкер ничего не мог с собой поделать. Воспоминания и новые чувства захватили его, заставляя отречься от старых принципов.

Уже виднелись полуразрушенные многоэтажки Припяти. Дин почти летел. С этим малышом его страхи отступали, и стало заметно боязкое отношение Зоны к этому случайному союзу. Ни одна тварь не встретилась на пути к городу, лишь издали слышался голодный вой псов. Все ждали...

До ближайших домов идти пришлось долго. Обман зрения – так это называется. Когда до них оставалось метров 100, спокойствие внезапно оставило Дина, он замедлил шаг и на дрожащих ногах как бы заскользил к городу своей прошлой жизни. В сталкере снова шла война, боролись в нем его дом и Зона, мечты и страх...

Мысленно проведя черту между ближайшими двумя зданиями, он для себя обозначил черту города. Все замедляя шаг, он подбирался к ней, ...он полз, тысячи рук держали его, тысячи голосов предлагали ему вернуться... Мальчишка тоже беспокоился, он практически наступал на пятки Дину, стараясь быть поближе, и постоянно вертел головой, как бы ожидая нападения с неизвестной ему стороны, он что-то чувствовал.

Они остановились в метре от “черты”. Мир за этой условной границей был другим, что-то было не так. Как дорога в жаркую погоду искажается потоками горячего воздуха, поднимающегося от раскаленного асфальта, аморфная картинка, в то же время не лишенная резкости. Город как бы плавал в жидкости, невидимой и неосязяемой. Парнишка взял за руку сталкера, и у Дина непроизвольно вырвалось “идем домой, сынок”. С этой секунды многое изменилось для этих двоих. Они перестали быль сталкером-отшельником и человеком-зверьком. Их годами неразделяемые чувства мгновенно нашли образовавшуюся брешь во внешнем панцире закаленных действительностью людей, и вырвались наружу рождая привязанность и доверие.

Зона изменилась. Она перестала так самоуверенно бросаться в глаза красками осени и, как показалось Дину, потускнела, возможно, не смогла противостоять всплеску положительных эмоций в самом своем сердце... Мальчишка взял Дина за руку и они шагнули в неизвестность города.

Глава 5

“Город теней”

Мир внутри города не только внешне отличался от остального. За “чертой” было ХОЛОДНЕЕ, тусклые цвета не вызывали неприязни, но и не радовали глаз. И самое главное, что не сразу заметил Дин, там не было звуков. Нет, не совсем, звуки шагов, разговоры – Это было, но восприятие их было таким, словно уши заложило. А вот звуки природы отсутствовали полностью. Не было шума ветра, пения птиц, самих птиц не было, никого. Пресные звуки, пресные цвета. Что стало с его родным городом? Почему сама Зона боится сюда заходить? Здесь нет ее порождений. Здесь что-то другое...

Проходя мертвыми дворами, они увидели первые тени. Одна была выжжена на стене дома. Ужасная, обезображенная фигура как бы вбитая в поверхность кирпича пугающе затягивала взгляд в свою необычайную темноту. Вырезанная навечно неизвестным мастером для устрашения и демонстрации мощи. Вторая тень отпечаталась на ржавом железном гараже. Практически весь он был уничтожен ржавчиной, краски на нем давно уже не было, а в боках зияли огромные рваные дыры, лишь под тенью металл был нетронут. Даже безжалостная ржавчина боялась теней. Все они были нетронутыми, не присыпанные пылью, не заляпанные грязью, они были словно только что созданы... Углубляясь в улицы Припяти, теней встречалось все больше. Оторванные от тел темные половины. Зона оставила их себе, создала резервацию, молчаливую, бесцветную. Оставив зло и безразличие, уничтожила положительную сторону живших здесь людей…

Они шли пустыми улицами, разорванными черными пятнами теней. Даже на асфальте тени были чистые. Опавшие листья, пыль и песок, лежавшие толстым слоем на дорожном покрытии, как бы сторонились обезображенных силуэтов, излучающих ужас и боль.

Даже после более чем десяти лет Дин не забыл город, и хотя последний выглядел иначе, дорогу домой “Отшельник” нашел без труда. Скорее он не искал, просто шел, а память выносила его знакомым маршрутом...

И вот они уже стоят у когда-то жилого пятиэтажного дома. Черными глазами-окнами он сверлил непрошеных гостей, совсем неприветливо нависая над ними огромным телом, пытаясь раздавить их своим превосходством. Два человека у подножья рукотворной горы, запрокинув головы, смотрели туда, где верхушка ее закрывала часть неподвижного неба. Небо лежало, опершись на крыши домов, а тучи зацепились за них и не двигались. Статичная, как бы искусственная картина, декорация неживого города. Тени застывшие в позах ужаса, казалось, с интересом наблюдали за происходящим. Снова кто кого. Два человека, являющихся для Зоны одним монолитным организмом, и бетонный, самовлюбленный монстр, ставший невольным свидетелем ужасных событий, превративших его из обители жизни и любви в то, чем он является сейчас. Зайти внутрь – это отдаться в его власть, уповать на его память, тех далеких, солнечных дней, наполненных звуками жизни. Остаться снаружи и уйти – признать свою слабость и проиграть. Проиграть, как раз тогда, когда Зона, затаив дыхание, ждет, что же сделают эти ненавистные ей людишки. Начатое нужно доводить до конца, тем более, что пошатнулись несокрушимые принципы Зоны – безраздельная злость и жадность в ее владениях.

Глубоко вдохнув, Дин шагнул в сумрачную прохладу давно нежилого парадного. Как робот, он медленно поднимался по ступенькам. Его “сын” тенью следовал за ним, не смея вмешиваться... Третий этаж. Квартира №23. Несмотря на близость исполнения своей мечты – вернуться домой, Дин хотел, чтобы дверь была заперта, он боялся признаться себе в этом, но для него так было бы легче. Испуг и неуверенность он почувствовал, когда увидел, что дверь его дома приоткрыта. Щелочка в давно известную неизвестность, позволяющая заглянуть одним глазком в прошлое из настоящего. Машина времени утомленного воображения...

Не буду заглядывать, окунусь сразу, целиком и полностью, большими глотками выпью все до дна. Дин резко открыл дверь и шагнул в квартиру. Грязь и беспорядок не отвлекали его. В этот момент сталкер был в уютной, прибранной квартирке, на полу которой лежал мягкий коврик, на нем разбросаны детские игрушки, все подоконники уставлены цветами в вазонах, из детской слышен смех. Для него все было на месте. Он был дома. Теплым солнечным днем, вернувшись с работы, стоял он в прихожей, ожидая, что кто-то выйдет его встречать. Только жена как всегда завертелась на кухне и не услышала, как он вошел, малыш играется в комнате. Значит, будет сюрприз, сегодня он дома раньше обычного. Сядем вместе обедать. Он тихонько прокрался к детской и распахнул дверь. Пустая комната, через раскрытое грязное окно на пол нападали сухие листья и вместе с пылью и песком укрывали все в комнате. Выцветшая мебель, часть которой рассохлась и дала трещины. Дин был в детской, но в детской настоящего времени. Память отказалась воспроизводить картины из прошлого. Возможности ее ограничены. Наверное, он больше не сможет проваливаться в полуреальные фантазии о прошлом. Его воспоминания будут приходить лишь как затуманенные, неясные картинки и звуки.

Может это и к лучшему? Сколько можно пребывать в плену событий прошлого? Ведь нужно же когда-то начинать что-то новое. Так почему не сейчас, когда снова есть сын, снова есть дом? Зачем возвращаться в мир чужих людей, можно остаться здесь. Жить...

Глава 6

“Ночь”

Смеркалось. Решили остаться здесь на ночь, а может и на всю жизнь. Там будет видно. На удивление замок в двери еще работал. Дин закрыл дверь, это было чисто психологический прием. Людская привычка спать под замком порой делает странные вещи. Так или иначе, так было спокойнее. Перекусили тем, что Дин нашел в своем рюкзаке, и начали устраиваться на ночлег. Кровати были непригодны, а потому очистили место на полу, положили туда снятые с петель двери, сверху одежду. С остальным решено было разобраться утром...

...Хорошая жизнь двоих отшельников в самом сердце Зоны. Ходим охотиться, уже наладили быт. Приятно смотреть в счастливые глаза сына. Неужели все наладилось...

Дин проснулся от того, что его сильно трясли. Он открыл глаза и в темноте увидел “сына”, который что-то пытался кричать. Ничего не понимая, сталкер вскочил на ноги, оглядываясь по сторонам. Ничего. Та же квартира, только в темноте. Но что-то действительно было не так. Что-то раздражало, мешало. Ничего материального, что-то иного рода... И тут до него дошло. Город был полон звуков! Он кипел, кипел жизнью. Дин взглянул на часы. Немного за полночь. Да что же здесь происходит, в конце концов?!

Сильный стук в дверь был столь неожиданным, что Дин подскочил на месте. Стучал не человек, точнее не один человек, не животное. Как сотни рук одновременно атаковали дерево двери. Отшельник бросился к рюкзаку и достал фонарик. Тонкий луч разрезал темноту, выхватывая из темноты обстановку квартиры. На мгновение в свете фонаря промелькнуло до смерти перепуганное лицо парнишки. Дин выключил фонарь и подошел к окну. На фоне слегка подсвеченного Красной луной неба было заметно движение рваных, полупрозрачных силуэтов. Там кто-то был, причем ИХ было там много. Сидеть, не выказывая свое присутствие? Но они и так знают где мы, иначе б не ломились в дверь. Снова включен фонарь, только луч его Дин направил через окно вниз. В округлом пятне света на секунду оказались темные силуэты, которые издавая душераздирающие крики бросились от луча в стороны. Что-то знакомое было в этих силуэтах... Это были ТЕНИ! Тени города, еще несколько часов назад статично разбросанные по улицам. Теперь же они жили. Несмотря на то, что они сейчас двигались, Дин узнал их все по тому же излучению ужаса и страдания...

Дин водил фонарем туда и сюда. Эффект был один – они боялись света. Это был шанс. Один из немногих, но шанс. Без особой надежды сталкер бросился в шкаф на кухне. К его удивлению он нашел что искал. Свечи были на месте. Отряхнув их от пыли, Дин протянул их мальчишке, рыдающему от страха. Дрожащей рукой тот принял их, показывая, что понял идею опытного сталкера.

Мы им еще покажем, это еще не конец, выберемся... Быстро собрав вещи, они подошли к двери. Стук в дверь не замолкал ни на секунду, лихорадочный, ненормальный. Они встретились глазами. В обоих читался страх, но они были вместе. Друг за друга... Дин зажег свечу в руках сына и открыл дверь, мгновенно заполняя дверной проем лучом света. Тысячи ужасных криков разорвали эхом подъезд. Там где был свет – никого, но по обе стороны их были сотни, тысячи. Все они пришли за двумя заблудившимися людьми. Сотни рук тянулись к ним из темноты, не смея попадать на свет.

Прижавшись друг к другу спиной, они стали выбираться из дома. Впереди шел Дин, разгоняя тени светом фонаря, спиной к нему пятился мальчишка, пламенем свечи предупреждая попытки нападения со спины. Так они медленно спустились по ступенькам вниз и вышли на улицу. Десятки тысяч теней окружили их со всех сторон. Невидимые, они внушали еще больший ужас своими криками. Нечленораздельными, так, вроде рты у них были зашиты, и они кричали через сросшиеся губы...

На секунду Дин отвлекся, и этого было достаточно, чтобы одна тень дотянулась до его левой руки. Адская боль парализовала ноги сталкера. Он взглянул на свою руку и увидел глубокую рану с очень ровными краями. Так, вроде кусок мяса отрезал опытнейший ювелир. Дин кричал от боли и страха... Зона создала непобедимую армию. Лишив человеческие существа тела, получила, безжалостные ко всему живому, полки жадных к плоти тварей. Под их прикосновениями мясо просто испарялась. Вынужденные днем прятаться в своих отпечатках, темные половины рыскали ночью в поисках свежей плоти, пытаясь удовлетворить неудовлетворяемую потребность в теле. Они стали идеальным оружием для охраны сердца Зоны, ее столицы – Припяти.

Нужно было выбраться из Припяти. Тени живут только там, никогда не покидая города. Они медленно двигались к городской черте. Стараясь не затушить свечу, мальчуган ступал очень осторожно, прижимаясь своей спиной к спине Дина. От страха он всхлипывал, а слезы безудержно текли у него по щекам...

Вот видны уже дома на окраине, а тени продолжают преследовать их, не смея напасть. Осталось каких-то метров 300 до условной черты города, н