Пустота

Близился вечер. Холодный ветер, несущий свинцовые облака с севера, разносил по дороге опавшие сухие листья, поднимая с земли небольшие облачка пыли. По исписанному трещинами асфальту дороги неторопливо шел человек в черном плаще и редко поглядывал по сторонам. Порывы ветра трепали полы его плаща, редко бросая дорожную пыль в молодое и светящееся здоровьем лицо.

Шеф, как его прозвали в небольшом лагере расположенным у самого начала Зоны, предпочитал безлюдные, навсегда застывшие в мертвом молчании ее просторы более оживленным местам. Ему нравилась тишина Зоны, царящее в ней одиночество и отчуждение от всего. Здесь никто не мешал собраться с мыслями – он был предоставлен самому себе. В Зоне не было ни уставов, ни законов, ни каких-либо правил – ничто не ограничивало свободу. Большинство пришедших сюда впервые, оседали в небольшом лагере и отходили от него на дальние дистанции крайне редко. Шеф в отличие от них уже давно прошел по дальним уголкам Зоны, как впрочем, и те единицы, покидающие лагерь на целые недели. Некоторых из них он видел лично, о других слышал немыслимые россказни, но все те считанные разы, когда он с ними пересекался, в глаза сразу бросалась их отрешенность от окружающих людей. Чаще всего, кто-то из этих отшельников не возвращался.

Хотя все еще только начиналось, чувства участия в чем-то великом Шеф не испытывал. Он прекрасно понимал, что тишина и свобода могут закончиться очень быстро, если сюда прибудут регулярные войска. Разумеется, так оно и случилось, правда, Шефу не довелось этого узнать.

Дорога проходила меж двух небольших холмов, поросших полынью, жухлой травой и прочими сорняками, и тянулась прямо до высохшего озера с какими-то брошенными постройками. Сталкеры-одиночки, имеющие хоть какой-то стаж блуждания по Зоне говорили, что это дурное место, будто оттуда никто в своем разуме не возвращался. Шефу же до этих баек не было никакого дела: его больше интересовало свое, пусть далеко и ненаучное изучение Зоны. На ее просторах он провел всего несколько недель, но за этот короткий срок он повидал достаточно диковинных вещей. Чего только стоили эти странные шары, светящиеся голубым мерцающим светом – один такой шарик заряжал так, что казалось, будто энергия вот-вот засочится из ушей. Редкие скупщики довольно подозрительного вида, что постоянно курсировали рядом с лагерем словно стервятники, увидев такую игрушку, готовы были выложить все наличные, лишь бы ее заполучить. Иногда они грабили беспечных сталкеров, реже – убивали их.

Оставив мысли о деньгах, Шеф не спеша шел по дороге, то и дело поглядывая на старый асфальт в поиске аномалий, иногда бросая гайки на подозрительные его участки. К тому времени, как он добрался до интересовавшего его места, уже давно стемнело. Хотя, это не имело особого значения – бывало, здесь не поймешь, день сейчас или ночь. Шеф все видел достаточно отчетливо.

Пройдя мимо старого, проржавевшего грузовика, и повыше забравшись на холм, он осмотрелся. Местность была довольно холмистой, но с возвышения вся территория давно высохшего озера была как на ладони. Недалеко от озера стояла какая-то конструкция, напоминающая бункер. Справа, на небольшом пологом холме располагались запущенного вида постройки, обнесенные высоким забором.

Порыв ветра принес запах с небольшого болотца, что некогда было озером. От отвращения Шефа чуть не передернуло: несло гнилью и разлагающейся плотью. Новый порыв ветра принес облегчение, унеся этот отвратительный запах прочь. Никаких признаков жизни не наблюдалось.

Шеф спустился по небольшому склону и направился к бункеру. Взглянув на закрытую тяжелую железную дверь, он отбросил все мысли о проникновении внутрь. Некоторое время постояв перед дверью и раздумывая, он обошел бункер вокруг, но так и не увидел чего-то интересного. Если там и были люди, их там нет. Почесав выбритый подбородок, он направился к постройкам.

Шефа окружала давно знакомая тишина, редко нарушаемая лишь порывами ветра и шелестом сухих листьев под ногами. Однако теперь, рядом с открытыми воротами она смешалась с чем-то незнакомым, почти не воспринимаемым. Шеф не сразу почувствовал это, но теперь это чувство усиливалось. Пройдя через ворота, перед которыми лежал высохший труп сталкера с длинным металлическим прутом, торчавшим из спины, он вытащил из-под плаща обрез.
На всякий случай, подумал он.

На земле, упершись спиной в стенку укрытия из мешков с песком, с поникшей головой сидел труп в военной форме, в его груди отчетливо была видна огромная дыра. Второй труп, одетый в городской камуфляж, лежал прямо на стенке укрытия. Шеф тихо прошел мимо укрытия и ржавого КамАЗа с фурой. Повсюду лежал различный мусор: обломки деревянных досок, бетонные блоки, кости, черепа… Справа, за фурой, находилась какая-то погрузочная платформа.
Вдруг накатившее чувство сонливости постепенно становилось сильнее, мешая сосредоточиться. Шеф достал из кармана банку «энергетического» и быстро выпил. Помогло. Медленно и бесшумно ступая по асфальтовому покрытию и держа обрез наготове, он шел вперед, в проход между двух зданий. Слева был небольшой ангар, зачем-то обнесенный низким забором, справа – полуразрушенное одноэтажное здание. Впереди, за большим мусорным контейнером ярко освещал улицу огонь. Опять это чувство. Голова начала немного шуметь.

Рядом, за тем самым контейнером Шеф услышал шарканье чьих-то ног. Нырнув за угол правого здания, он осторожно выглянул. Мимо контейнера медленно плелся человек в потрепанной и грязной одежде. Джинсы и куртка были в жалком состоянии: на швах зияли дыры, материя была пропитана грязью и масляными пятнами. Человек медленно плелся в сторону Шефа, еле переставляя ноги и мыча что-то нечленораздельное. Байки о сумасшедших – не вымысел, мелькнуло в голове Шефа. Человек медленно прошел мимо него и, как показалось Шефу, даже не заметил. Подождав, пока человек не отойдет подальше, он привстал и на полусогнутых ногах неслышно двинулся к контейнеру.

В самый неподходящий момент, ремень штурмовой винтовки, висевшей на плече сумасшедшего, сполз, и винтовка шумно рухнула на асфальт. Шеф мгновенно замер. Человек, услышав шум, остановился и неуклюже повернулся на звук. Посмотрел на упавшую винтовку, наклонился и подобрал ее. Выпрямившись, он вдруг замер, смотря на Шефа. Молчаливое знакомство длилось всего пару секунд.

– А-аа-а-эээ… – промычал человек и наклонил голову набок, напомнив Шефу собаку, которая чего-то не понимает. Шеф не пошевелился, лишь крепче сжал в руках обрез.

Человек еще что-то промычал и медленно поднял винтовку, нацелив ее на Шефа. Не раздумывая, Шеф нажал сразу оба спусковых крючка, огласив окрестности двойным выстрелом, прозвучавшим в полной тишине как громовой раскат. Крупная картечь превратила лицо сумасшедшего в кровавое месиво: она раздробила челюсть и выбила почти все зубы, которые осколками впились в кровоточащую плоть. Один глаз вытек, другой белой жемчужиной блестел на фоне кровавой маски, некогда бывшей человеческим лицом. Человек дернулся и упал. Но продолжил дергаться как рыба, которую только что выловили и бросили на землю.

Шеф перезарядил обрез и подошел к безумцу. Тот все еще дергался, хрипел и мычал, пытаясь что-то сказать. Одно слово Шеф понял сразу.

- Кгошы-ы-ы… – хрипел человек.

Шеф нацелил дула обреза на его голову и нажал на спуск. Зарядив обрез новыми патронами, он подобрал с асфальта винтовку и осмотрел ее со всех сторон. Состояние посредственное. В обойме от силы осталось пять-шесть патронов. Кое-где на винтовке была грязь, рукоятка вымазана чем-то липким. Оптика была в ужасном состоянии: грязь, пыль, мелкие трещины и царапины на линзах делали ее непригодной. Сняв и выбросив оптический прицел, Шеф перебросил ремень винтовки через плечо, удобно расположив винтовку за спиной. Пока он с ней возился, совсем перестал обращать внимание на то странное чувство. Хотя в голове немного шумело, ему это не доставляло неудобств.

За все время, что Шеф бродил по территории фабрики, помимо большого количества давно лежащих повсюду трупов, он встретил еще троих безумцев и нескольких существ, похожих на людей в противогазах, передвигающихся на четвереньках. Он довольно быстро справился с ними, что не могло не поднять ему настроения: охота на безмозглых была сущим весельем.

Не найдя новых объектов для отстрела, он пошел к горящей бочке, стоявшей недалеко от какого-то полуразрушенного строения. Он сел рядом, достал трофейную бутылку водки и стал медленно пить прозрачную обжигающую жидкость. Он взглянул на часы. Без пяти два ночи. Как оказалось, прошло всего полчаса, хотя Шеф чувствовал, что намного больше.

Скоро бутылка опустела, и по телу прошло приятное расслабление. Шум в голове прибавился, и сон накатывал все сильнее. В глазах как-то странно рябило и все немного размывалось. Через минуту Шеф повалился набок и лежал так, не шевелясь, до самого рассвета.

Шеф открыл глаза. В голове царила пустота, все мысли как будто смыло в водосток. Он начал подниматься и из-за затекшего тела закряхтел как старик. Встав на ноги, он пошатнулся, и чуть было не упал – голова шла кругом, ноги были ватными и плохо слушались. Он не мог вспомнить, что он тут делает, а что самое главное – кто он такой. Он увидел рядом плетущегося человека, захотел что-то сказать, но изо рта раздалось лишь тупое мычание.
– Э-ээ… Че… Че… Чел… – промямлил Шеф, пытаясь вспомнить слова, но безрезультатно. Он снова попытался заговорить, но не смог вспомнить слов. От переизбытка чувств и ощущения собственной беспомощности он громко завыл.
Человек повернулся к нему и, уставившись широко открытыми глазами, проворчал что-то неразборчивое. Постояв так около минуты, он поплелся дальше.

Прошла неделя с той самой ночи. Все это время Шеф бесцельно бродил вокруг фабрики, напевал несвязанные между собой слова, которые иногда всплывали в его мозгу, совершенно не понимая их смысл. В его памяти больше ничего не было кроме простых вещей – еды и сна. Он ел все подряд: траву, мертвых и уже начинавших разлагаться ворон, иногда трапезничал трупами таких же, как он. Пил он из болотца, расположенного недалеко от бункера. Чаще всего, он просто сидел рядом с потухшей бочкой, ожидая, что из нее снова пойдет тот знакомый, теплый свет. Свет был хороший. Но причинял боль, если его потрогать – это Шеф хорошо запомнил.

Иногда он видел чужаков. Они появлялись редко, но выглядели необычно ловкими. Он удивлялся, как им это удается, ведь, как он ни старался, он не мог избавиться от своей пьяной походки. Он завидовал им. А они боялись его.

Прошло достаточно времени, когда-то чисто выбритое лицо Шефа покрылось густой бородой, испачканной запекшейся кровью, грязью и мелкими травинками. Плащ порвался в двух местах, швы на плече разошлись. В это утро Шеф встретил еще одного чужака. Чужак, завидев его, сразу выхватил какую-то большую штуку и направил на него. Шеф захотел что-нибудь ему сказать, но как всегда, ничего не вышло.

Чужак ухмыльнулся и выпустил короткую очередь из винтовки. Четыре пули прошли тело Шефа насквозь, а вспышка боли помогла вспомнить кое-что.

– Больна-а-а… – простонал он и потянулся за своим обрезом.

Улыбка на лице чужака померкла, и он снова открыл огонь. Пули одна за другой прошивали тело Шефа насквозь, причиняя ужасную боль. Шеф все-таки взялся за обрез, направил на чужака, и его пальцы сами нажали оба крючка. Что-то прогремело, что-то похожее на шум неба, когда с него льется вода, а чужака отбросило на землю. Шеф медленно подковылял к нему. Кровь струилась из ран, оставленных винтовочными пулями, но Шефу до этого не было никакого дела. Он подошел к чужаку и стал смотреть на него. Чужак кашлял и хрипел, из его рта и огромной раны на груди текло что-то красное. Он что-то достал из кармана и, сказав «получи, сволочь» что-то дернул. Силы покинули его, он обмяк, и из его разжатых пальцев выкатилось что-то круглое и темное, медленно покатилось в сторону Шефа и стукнулось о его ботинок. Пока круглый предмет катился по земле, Шеф не отрывая глаз следил за ним. И только спустя мгновение, когда предмет коснулся его ботинка, в мозгу Шефа что-то шевельнулось. Его глаза округлились от охватившего его панического ужаса. Он знал что это.

Граната разорвалась в следующую секунду, огласив окрестности оглушительным грохотом.