Припять. Город атомщиков. Бывший город.

Припять. Город атомщиков. Бывший город.
В городе - тишина, только щебечут птицы и где-то неподалеку воет волк. Ему отвечают одичавшие собаки. Рослые, солидные деревья пробились сквозь асфальт дворов и спортивных площадок.

Дом культуры, гостиница, поликлиника, универмаг, жилые дома - все разорено мародерами. Говорят, первые несколько лет почти все стояло нетронутым, но потом те, кто охранял зону отчуждения, поняли, что далеко не вся мебель, домашняя утварь и прочие полезные вещи заражены радиацией. Теперь дошли уже до стройматериалов.

Вера, бывшая жительница Припяти, была совсем молодой, когда ей с двумя маленькими детьми пришлось бежать отсюда, захватив только документы. Сама она работает в государственной администрации зоны отчуждения, а сегодня впервые привезла сюда тех самых, только уже взрослых, детей.

"Иногда, знаете, идешь по Припяти, и будто меняется время, и я вижу эту Припять такой, какой она была до аварии. Поэтому лишний раз мне сюда не хочется приезжать. Тяжело", - говорит Вера.

"Прибыльная" зона

Впрочем, тяжело это видеть не всем. Некоторым - безумно интересно. По словам Сергея, сотрудника организации "Чернобыль Интеринформ", в последнее время туристы не то чтобы валом валят, но приезжают регулярно - 30-40 человек за сезон. А к "круглой годовщине" потянулись косяки журналистов - группа за группой.

Часть техники, находящейся в зоне, пригодна для переплавки
"Чернобыль Интеринформ" - подразделение государственной администрации "зоны" - как раз и устраивает экскурсии по ней для туристов и журналистов. От 200 долларов за день. Не Бог весть какие деньги, ничто в сравнении с расходами на ликвидацию последствий катастрофы, но все же - приработок.

Подрабатывает администрация, например, и на металле.

Огромное поле в паре десятков километров от атомной станции уставлено техникой, которая работала на ликвидации последствий аварии. Сотни военных грузовиков, тягачей, бульдозеров, автобусов, останки нескольких вертолетов, которые сбрасывали песок прямо в горящий реактор 4-го блока. Какая-то техника уже почти не "фонит", у какой-то - фон в пару тысяч раз выше природного.

С прошлой весны здесь работают специальные бригады, которые вывозят технику, замеряют уровень радиации, что можно - дезактивируют и отправляют на переплавку, что нельзя - везут в могильники радиоактивных отходов.

Подзаработать на "кладбище" пытаются и частные охотники за металлом. Но это опасно - и не только из-за радиации. По словам охранника "кладбища" Николая, таких здесь ловят и жестоко наказывают по статье о распространении радиоактивных материалов.

"В прошлом году 13 задержаний было. Шесть судов, люди получали реальные сроки", - рассказывает Николай.

За свое здоровье он не боится. Говорит, ходят они, охранники, только по "чистым" маршрутам, к тому же регулярно проходят медицинскую проверку.

Самоселы

Далеко не все в зоне отчуждения занимаются ликвидацией последствий аварии или зарабатывают на них. Некоторые просто живут - практически натуральным хозяйством. Это так называемые "самоселы" - люди, которые, вопреки приказу и полученным от советской власти новым квартирам, вернулись в свои дома. Таких в "зоне" несколько сотен. 70-летние Михайло и Мария Урупы - одни из них.

Этот баскетбольный мяч пролежал здесь 20 лет
"Я у сына была за Киевом, так там воздух не такой, дышать мне там тяжело. А у нас воздух чистый. А по телевизору смотрю, в городе то убьют старушку, то ограбят. А тут я выйду хоть в три часа ночи - и ничего не боюсь", - объясняет Мария.

Полученную под Киевом трехкомнатную квартиру Урупы подарили на свадьбу внучке.

Бояться в Парышеве, действительно, некого. В их селе, прямо через пойму Припяти от города Чернобыль, до аварии было около полутысячи жителей. В течение двух лет после аварии и эвакуации вернулись полторы сотни. Но затем почти все уехали: работы-то нет.

Осталось чуть больше десятка.

Продукты, как уверяют Михайло с Марией, у них тоже чистые - приезжали ученые из Москвы, Петербурга, даже Японии, все измеряли, выдали бумажку, что все в порядке.

В тех районах, которые сильно загрязнены, люди и не живут.

Другие же территории 30-километровой зоны отчуждения подумывают даже частью вернуть в хозяйственный оборот, а частью - сделать заповедником.

Что делать с "зоной"?

Об этом говорил и президент Украины Виктор Ющенко во время своей недавней поездки в Чернобыль.

Несколько лет назад на стенах домов Припяти появились нарисованные фигурки
С президентом согласен и глава "Союза Чернобыль - Украина" Юрий Андреев, который до катастрофы работал на Чернобыльской АЭС инженером.

Он считает, что ближайшую к Киеву часть "зоны", южнее реки Уж, следует просто вернуть к обычной жизни, а в остальной - развивать, например, шоковый туризм.

"На мой взгляд, это нужно делать, и прежде всего - для того, чтобы люди видели, к чему может привести беспечность при использовании таких высоких технологий, как атомная энергия", - говорит Андреев. Ближайшая же, десятикилометровая зона вокруг Чернобыльской АЭС, по его выражению, потеряна на тысячу лет. Там можно устраивать только могильники радиоактивных отходов.

В той же Припяти есть места, где годовую дозу радиации можно получить за несколько часов. Например, возле аттракциона-автодрома в лунапарке.

Кстати, маленькие жители Припяти так и не смогли покататься на этих машинках. Лунапарк построили перед самой катастрофой - и не успели открыть.

Дети, которые так ждали открытия нового лунапарка, давно выросли. Новые не появятся здесь никогда.