Помнить, чтобы не быть забытым

Вечер выдался на удивление тёплым. Дождь наконец успокоился и только лёгкий ветерок обдувал моё лицо. Тишину нарушал треск поленьев в костре, да редкое покашливание Палыча, дежурившего на окраине деревни.
В последнее время в часы отдыха я всё чаще вспоминал посёлок, в котором родился и вырос. Родителей, так рано покинувших этот мир, сестрёнку, живущую теперь за границей.
Вот и сейчас, стоило закрыть глаза и забыться в полусне, как перед моим взором всплыли далёкие воспоминания детства: новогодние хлопоты перед праздником. Мы с сестрёнкой наряжаем ёлку, а папа с мамой суетятся на кухне…
- Эй, Моряк, - раздался рядом голос Чинарика, вырвавший меня из объятий воспоминаний. - Харэ спать. Кушать подано, садитесь жрать, пожалуйста.
Хриплый смех этого шутника, прогнал остатки сна, и я открыл глаза. Передо мной стоял улыбающийся Сашка Чинарик, новичок в моей небольшой команде и протягивал кружку, исходящую паром. Судя по запаху, с куриным бульоном. Так как кур у Сидоровича не допросишься, то наверняка из кубика. Я не гордый и таким доволен.
- Благодарю, - я осторожно принял горячую кружку, предварительно спрятав ладони в рукава плаща. – Эх, такой сон прервал, кашевар.
- В следующий раз ещё красивее приснятся, - ухмыльнулся Сашка, усаживаясь рядом со мной на одно полено. – Мне вот вчера…
- Кто о чём, а больной о бабах, - прервал я воспоминания Чинарика. – Хлеба лучше достань, Казанова.
- Может водочки на сон грядущий? – спросил вышедший из дома Павло и помахал нам бутылкой.
Я сделал маленький глоток бульона и, прищурившись, посмотрел на своего помощника, третьего сталкера моей команды.
- С утра на Свалку идём, голова должна быть свежая, без похмельного синдрома, - я недовольно посмотрел на друга. – Так что убирай пузырь, как-нибудь в другой раз выпьем.
- Я ж не напиться предложил, а так, для настроения, - нехотя убирая бутылку в рюкзак, пробубнил Павло.
Чинарик тоскливым взглядом проводил пузырь и, достав наконец-то буханку черного хлеба, стал аккуратно его нарезать. Потом повернулся ко мне и попросил:
- Моряк, расскажи тогда байку. У тебя интересно получается.
- Точно, - поддержал напарника Павло. – Без водки скучно, так хоть историю поучительную послушаем.
- Сами не спите и мне отдохнуть перед ходкой не даёте, - проворчал я со вздохом.
- Так рано ещё спать, - улыбнулся Чинарик.
Я медленно допил бульон и достал мятую пачку сигарет.
- Про Птицелова слышали?
- Вроде, что-то Васька Куцый рассказывал, - почесав затылок, ответил Сашка. – Типа был такой мутный сталкер, всё с вороной на плече ходил, аттракционы в барах устраивал. А потом прошёл слух, что он раненого бюрера выходил и его…
- Тьфу ты, олух! – не сдержался я. – Больше слушай разных дураков. Потом тоже никто добрым словом не вспомнит, как твоего Куцего. Сгинул на Агропроме всего месяц назад и, как будто не было его никогда здесь. Ты наверно первый, кто вспомнил этого прощелыгу. Правда, про ворона он не соврал, было такое.
- Так сам же спросил, - обиделся Чинарик. – Вот я и вспомнил, кто упоминал Птицелова и что рассказывал.
Я прикурил сигарету, вспоминая события трёхлетней давности. Как время быстро летит.
- Так что там за история про Птицелова? – спросил Павло.
- Было это почти три года назад. Ходил я тогда в команде Сухаря, опытного и удачливого сталкера…



В тот злополучный день, мы возвращались из Тёмной долины с хорошим хабаром. Моросил противный дождь, казалось, что влага проникает в каждую пору уставшего тела. Но несмотря ни на что – настроение у всех было приподнятое. Мысли о хорошей прибыли добавляли сил. И не грязь, налипшая на наши ботинки, ни мокрая одежда не могли испортить хорошего расположения духа.
Старшим был Сухарь – высокий, крепко сбитый мужик в комбинезоне «Заря». В Зоне уже больше двух лет ходил, учился ремеслу сталкера у самого Призрака, пока тот не исчез где-то в районе Армейских складов. Короче опытный бродяга, интуиция работала – дай Бог каждому.
Вот он, со своим помощником Петлюрой и взял меня с Мелким в ученики. По сути, в отмычки. А нам что: лишь бы с опытным сталкером уму-разуму набираться. Про Сухаря никто не мог сказать дурного слова. А бы кого к себе не брал и не рисковал своими людьми понапрасну. А для меня, уже имевшего печальный опыт, это было важно.
Когда мы подошли к окраине «пепельного леса», Сухарь остановился.
- Привал, парни. Отдохнуть надо, да и перекусить не помешает, - закуривая и осматривая место, произнёс он.
Мелкий где остановился, там и присел. Усталость взяла своё. Тут же достал флягу с водой и жадно припал к горлышку. Я же пристроился на поваленное дерево и стал счищать грязь с берцев найденным прутиком.
Петлюра приблизился к Сухарю и, прикурив от его зажигалки папиросу, высказал свои опасения:
- Нехорошая молва про этот лес идёт. Зря мы здесь остановились. Давай хоть до АТП дойдём.
Сухарь выпустил из губ колечки дыма, и мельком глянув на лес, снова посмотрел на друга:
- Мало ли, что говорят. Сколько раз мы через этот лес ходили и ничего – живы. На АТП предлагаешь дойти, а вдруг там снова мародёры засели? А мы ели ноги волочём.
- Ты меня удивляешь, - произнёс Петлюра. – Сам знаешь, что в Зоне нет ничего постоянного. Сто раз ходили тут спокойно, а на сто первый…
- Ладно, ладно. Не ворчи. Десять минут отдохнём и двинем дальше. Морячок, будь на стрёме.
Это уже мне. Я с досадой поднялся с пригретого места, опираясь на ружьё, и не спеша стал обходить Мелкого, жующего галету.
- Малой, как доешь, сменишь дружка, - распорядился Сухарь.
В этот момент где-то в лесу раздался выстрел. Следом завыл какой-то мутант, и закаркала ворона.
Я машинально присел на корточки и нацелил ствол на лес. Тут же последовали ещё два выстрела.
- Кажись, из СВД бьёт. Но не по нам, слава Богу, - тихо произнёс Сухарь, прислушавшийся к звукам из леса.
- Что делать будем? – вздрогнув от очередного выстрела, спросил Мелкий.
- Надо выручать парня, - ответил присевший на колено Петлюра.
Сухарь просто кивнул, соглашаясь с помощником. Выкинув бычок сигареты, повернулся к нам.
- Морячок и Мелкий идёте осторожно вперёд. Я захожу справа, там, где обгоревшее дерево наклонилось. Петлюра, ты заходи с левого краю. Стрелять наверняка, берегите патроны.
Я сплюнул и медленно стал продвигаться вперёд, вглядываясь в темноту между стволами покорёженных деревьев. Не пощадила Зона этот лес. Не зря его «Пепельным» нарекли. На десять мёртвых деревьев приходилось одно более-менее сохранившееся. Земля покрыта пеплом, корягами да сухими сучьями. Только успевай под ноги смотреть, чтобы не навернуться.
Выстрелы стихли. Только ворона продолжала каркать. Вот она и стала ориентиром, на который я решил двигаться, очутившись в гуще леса. Мелкий, сопел слева от меня, то и дело чертыхаясь, когда цеплялся ботинком за очередное препятствие.
- Тихо, ты. Не на прогулке, - прошипел я на друга. – Всех мутантов распугаешь.
- Очень смешно. А главное очень своевременная шутка, - проворчал Мелкий.
Тут, раздался отчаянный человеческий крик. Я невольно содрогнулся и крепче сжал цевьё ружья. Но пока в пределах видимости никакого движения заметно не было. Рядом присел друг с бледным лицом.
- Нафиг надо было сюда переться, - прошептал Мелкий. – Кто знает, сколько здесь мутантов охотится…
- Не ной. А если бы тебе помощь потребовалась? – оборвал я причитания друга.
Пройдя гуськом порядка двухсот метров, петляя между деревьев и редких кустарников, мы неожиданно вышли на небольшую поляну.
С первого взгляда обычная лесная поляна, с поправкой на реалии Зоны Отчуждения. По правому краю непроходимые заросли колючих кустов с гроздьями крупных фиолетовых ягод, усыпанных мелкими шипами. Слева - искорёженные деревья с ярко-зелёной корой. Посреди поляны росла небольшая елочка, как снегом укутанная жгучим пухом.
Стоило нам выйти на открытое пространство, как из-под ели с карканьем взлетел ворон и, сделав круг по поляне, снова уселся под тоже дерево. Внимательно наблюдая за нами, он переминался с лапы на лапу.
Только теперь, проследив за птицей, я заметил подошвы ботинок, выглядывавшие из-за веток.
- Мелкий, там кто-то лежит, - тихо прошептал я.
- Вижу. Пошли, глянем, - отозвался друг и, слегка толкнув меня плечом, двинулся вперёд, нацелив ствол пистолета на ворона.
Как только мы приблизились к ёлке на пару метров, ворон взметнулся вверх, а потом резко спикировал на впереди идущего Мелкого. Друг отшатнулся и выстрелил навскидку. Пуля с чавканьем вошла в зелёный ствол. Ворон, как ни в чём небывало приземлился на сухую ветку ближайшего дерева, не сводя с нас тёмных глаз.
Мелкий снова прицелился в птицу, но я положил руку на ствол его пистолета и заставил опустить оружие.
- Чего ты? – недоумённо уставился на меня друг. – Птичку жалко?
- Не переводи патроны. Лучше по сторонам смотри, - приглядываясь внимательнее к ворону, прошептал я.
В этот момент на поляну выскочили Сухарь с Петлюрой, взбудораженные выстрелом Мелкого.
- Что тут у вас? В кого стреляли? – спросил запыхавшийся Петлюра.
- Ворон, - просто ответил Мелкий и кивнул на птицу, которая при появлении новых людей перепрыгнула на другую ветку.
- И что? – удивлённо спросил Сухарь. – Стоило из-за этого стрелять, поднимать шум? В Зоне их столько…
- Он кинулся на меня, - перебил Мелкий. – Мы хотели посмотреть, кто за ёлкой лежит. Тут этот пернатый демон и взбесился.
Сухарь с Петлюрой одновременно повернули головы в сторону дерева.
- Вот, похоже, и стрелок, - произнёс Сухарь. Бросив гайку в направлении ёлки и убедившись, что путь чист, он осторожно направился туда.
Но стоило ему подойти к дереву, ворон повторил тот же взлёт - пике, что до этого продемонстрировал нам с Мелким. Командир, чертыхнувшись, отступил на шаг назад.
- Сухарь. Дай я пугну эту летучую бестию, - охрипшим голосом попросил Петлюра.
- Погодь. Кажется, я узнал этого ворона, - с этими словами, я достал из кармана куртки коробок спичек и медленно пошёл к птице.
- Что, всех пташек в округе знаешь? – усмехнулся мне в след Петлюра.
Я не обратил на его слова внимания, смотрел только на ворона и тихо повторял:
- Цыганок – это я, Морячок. Помнишь меня, Цыганок?
Стоило мне приблизиться к ворону на пару метров, как он предупреждающе каркнул и раскрыл крылья на весь размах. Я присел на корточки и вытянул ладонь с коробком.
Цыганок, а это был именно он - узнал его по отсутствию когтя на правой лапе и светлому пятну на груди, склонив голову набок, внимательно наблюдал за мной, своими тёмно-бурыми глазами. Убедившись, что я замер, ворон спрыгнул на землю и сперва глянул на моих спутников, с интересом наблюдавших за развитием событий. Сталкеры не двигались с места, и тогда Цыганок в два прыжка приблизился к моей руке. Затем снова склонил голову и посмотрел мне в глаза. Я улыбкой и кивком головы подбодрил птицу на дальнейшие действия. Ворон потянулся вперёд, ухватился за коробок, затем резко его клюнул и отскочил назад.
Коробка со спичками так и осталась лежать на моей ладони. Только теперь она была открыта.
- Уж не Птицелова ли это ворон? – спросил Сухарь. – Я как-то в баре, на базе Чистого Неба, видел этот трюк.
- Цыганок, там Птицелов? – я кивнул в сторону ёлки, из-под которой виднелись ботинки. – Разреши, посмотрю. Может, ему помощь нужна.
Ворон вспорхнул вверх и плавно приземлился на ветку дерева.
Я медленно обошёл мешавшую обзору ель и уставился на лежащее тело. С первого взгляда было понятно, что помощь тут не потребуется. Чья-то пуля пробила затылок бедняги. Осторожно перевернув труп на спину, я вгляделся в лицо мертвеца, вернее в то, что от него осталось. Почти всю верхнюю часть изуродовала снайперская пуля. Но, несмотря на это, я узнал Птицелова. Шрам на подбородке не оставлял сомнений. Рука ещё была тёплой, значит, убит недавно.
- Это Птицелов, - я обернулся к наблюдавшим за мной парням. – Видать первый выстрел, который мы слышали, его и…
Горло перехватил спазм, и я не договорил. Глаза наполнились влагой. Я вспомнил, как всего два месяца назад Птицелов спас меня на Агропроме.



Он нашёл меня едва живого, в окружении небольшой стаи слепышей, собиравшихся отведать свежего мяса. Патроны в моём «пээме» закончились, покусанная, кровоточащая нога лишала шансов на спасение. Я сидел, прижавшись спиной к бетонному забору и, шептал молитву, а псы не спеша приближались, предвкушая вкусную пищу. Когда самый нетерпеливый молодой пёс вцепился в мой ботинок – какая-то тень на мгновение заслонила ярко светившее солнце. Я замолчал, увидев, как перед замершими собаками мягко приземлился невиданный мной ранее двухголовый мутант. Его мускулистое тело невольно внушало страх. Слепыши заскулили и, поджав хвосты, стали медленно пятиться назад. А вот ухватившая мой ботинок псина так увлеклась, что не заметила появления нового хищника и продолжала трепать мою обувь.
Я завороженно наблюдал за химерой, распугавшей стаю собак. Спутать с другим мутантом её было невозможно, хоть и не видел прежде, а только слышал рассказы об этой опасной охотнице на сталкеров.
Химера приблизилась к урчащему псу, схватила за хвост и резким движением головы отбросила слепыша на несколько метров назад. Тот с громким визгом влетел в притаившуюся аномалию. Ловушка удовлетворённо хлопнула своими смертоносными объятиями и в клочья разорвала любителя ботинок.
Я бросил бесполезный пистолет в сторону, вытер рукавом испарину со лба и посмотрел на безоблачное небо. Ужасно захотелось курить – хоть одну затяжку сделать. Говорят, что перед смертью не накуришься – пусть эти умники сперва окажутся в двух шагах от смерти, тогда и философствуют.
Мельком глянув на химеру, которая отчего-то не спешила отведать мою плоть, я склонил голову и закрыл глаза. А умирать-то жуть как не хотелось.
Кто-то рядом неожиданно кашлянул, следом каркнула птица.
Я с недоумением открыл глаза и увидел перед собой незнакомца в долгополом плаще. Тёмно русые волосы тронуты сединой, цепкий взгляд будто просвечивает рентгеном. На его плече я с удивлением рассмотрел черного ворона. Химера, как ни в чём не бывало, сидела справа от этого странного человека и почесывалась.
Первой мыслью была: не сплю ли я? Как такое вообще может быть?! Я протёр воспалённые глаза, тряхнул головой. Видение не пропало. Разве что химера перестала шевелиться и замерла, словно Египетский сфинкс.
- Встать сможешь? – поинтересовался улыбнувшийся незнакомец.
- Попробую, - охрипшим голосом ответил я и, неловко облокотившись на забор, попытался подняться. Охнув от боли в кровоточащей ноге, я снова сел на прежнее место.
- Да, потрепали тебя собаки, - произнёс спаситель, снимая рюкзак. – Сейчас что-нибудь придумаем. Потерпи немного.
Я кивнул, с опаской поглядывая на химеру.

Вот так и познакомился с Птицеловом и его небольшой свитой, очень во время оказавшихся поблизости от места, где я готовился принять жуткую смерть.
За две недели, что я пробыл вместе с ними, пока лечил ногу, я немного привык к химере и можно сказать подружился с вороном. Птицелов им даже имена придумал: Ханна и Цыганок.
Сталкер поведал мне историю, как нашёл химеру на Янтарном озере. Она была тяжело ранена при зачистке долины, где обитало её небольшое семейство. Отряд Долга огнём и свинцом прошёлся по долине, выкосив всю мутировавшую живность в округе. Ханне повезло больше остальных, она забилась в едва приметную пещеру и осталась незамеченной. Но если бы Птицелов, благодаря ворону, случайно на неё не наткнулся, кто знает, выжила бы или нет израненная и обожжённая химера. Он выходил едва живого мутанта, который поначалу с опаской принимал помощь от человека.
Птицелов зачастил в бар, так как требовались медикаменты. Однажды кто-то слишком любопытный проследил за ним и рассказал долговцам, за кем так бережно ухаживает сталкер. Пришлось менять схрон и забыть о баре «Сто рентген». Теперь вход туда Птицелову был заказан. Так он стал отшельником.
Когда моя нога зажила, Птицелов проводил меня до Кордона и больше я с ним не виделся.



- Значит где-то рядом Ханна, - осипшим голосом, обратился я к Сухарю. – Наверняка её вой мы слышали после первого выстрела.
- Подруга Птицелова что ли? – удивился Петлюра.
- Это химера, которую он вылечил и приручил, - ответил я озираясь.
- Час от часу не легче! – прошептал ошеломлённый Сухарь. – Пошли отсюда, пока она не вернулась.
- Похоронить бы Птицелова надо, - я с мольбой посмотрел на командира. – Он мне жизнь однажды спас.
В это мгновение я с удивлением почувствовал, как на моё плечо плавно спикировал Цыганок. Я протянул к нему ладонь, но он недовольно каркнул и соскочил на землю, не позволяя притронуться.
Наступившую тишину разорвал звук завибрировавшего ПДА Сухаря. Он посмотрел на экран наладонника и встревоженно посмотрел на Петлюру.
- Приближается Выброс. У нас есть полтора часа на поиск укрытия.
- Бежим. Должны успеть до АТП, там есть, где спрятаться, - прохрипел Петлюра.
Послышался треск кустов и из них на поляну выскочила химера, волочившая в пасти тело какого-то окровавленного сталкера.
- А вот, по всей видимости, и снайпер, убивший Птицелова, - прошептал Сухарь, отходя назад. Палец на спусковом крючке побелел от напряжения.
Ворон взмахнул крыльями и, взлетев, спланировал на спину застывшей химере.
- Мы уходим. Мы не трогали твоего друга, - глядя на химеру, с трепетом пробормотал Петлюра, медленно отступая вслед за Сухарём. Свой автомат он поспешно повесил на плечо.
Мелкий, сидевший на земле, закивал головой и молча стал отползать.
Через несколько мгновений мои товарищи скрылись в лесной чаще. Было слышно, как трещат кусты и ломаются ветки сухих деревьев.
- Здравствуй, Ханна. Это я, Морячок, - едва слышно произнёс я. – Помнишь меня?
Химера медленно приблизилась к телу Птицелова и бросила рядом с ним убитого снайпера.



Закончив рассказ, я прикурил очередную сигарету и немного подумав, обратился к Павло:
- Доставай бутылку. Помянем Птицелова.
Павло кивнул и полез в лежавший рядом рюкзак. Чинарик довольно потёр ладони и приготовил стаканы.
- Вот это дело. Помянуть это святое.
Разлив водку в подставленные стаканы, Павло посмотрел на меня и поинтересовался:
- А ты где тогда выброс переждал?
- Под ёлкой оказался схрон Птицелова. Не просто так снайпер охотился за ним. Хотел поживиться хабаром, да перед долговцами козырнуть. Но просчитался.
- Ну. Помянем, - поднял стакан Чинарик. – Пусть земля будет пухом.
Мы не чокаясь, выпили. Я занюхал куском хлеба и потянулся за сигаретой.
- А как ты оказался на Агропроме? Ну, тогда, когда тебя Птицелов нашёл, - прошамкал с набитым ртом Павло.
- Я тогда только в Зону пришёл. Опыта никакого. Вот и согласился пойти учеником к Валету. Это он мне так красиво лапшу на уши повесил. А, по сути, отмычкой заставил работать. А как на Агропроме попали в серьёзную передрягу, бросил, чтобы не тащить обузу. Но Зона его наказала. Теперь около Депо, в туалете его кости можно увидеть. Видать приспичило по нужде…
- А что с Сухарём, Петлюрой и Мелким? Добрались они до АТП? – поинтересовался Чинарик.
Я сделал глубокую затяжку и выпустил из ноздрей дым.
- Пропали они. Никто их больше не видел. То ли под выброс попали, то ли по пути к АТП влетели в аномалию. Когда я вернулся на Кордон, на меня долго косились. Думали, что из-за меня группа пропала. Сам-то живой вернулся и почти невредимый. Хотя опыта ходок в Зону кот наплакал. И правда. Если бы не ворон, сидевший у меня на плече, я бы даже до АТП не добрался.
- А что с ними? Где они сейчас? – спросил Павло.
- Ханна у могилы Птицелова осталась, пока Цыганок провожал меня на Кордон, устроившись на плече. Он, как только чуял аномалию, сразу хватал меня за ухо и дёргал, как нашкодившего ученика, предупреждая об опасности. А как добрались до АТП, Цыганок улетел. И больше я их не видел.
- Да. Вот это история, - воскликнул Чинарик, взглядом показав Павло на бутылку. – Рассказал кто бы другой, не поверил бы.
Я тяжело вздохнул и взял наполненный стакан.