подкрался не заметно.

Примечание автора.

Людей со слабыми желудками и расшатанной нервной системой просьба не беспокоиться. Этот рассказ чисто экспериментальный, все чувства, вызванные этой чушью, прошу, не утаивая оставлять в комментариях.

Сидит макака на берегу Амазонки и жуёт бананы. К ней подплывает крокодил и спрашивает.
— Чего жуёшь?
— Грибы, — отвечает макака.
— Какие это грибы это же бананы! — недоумевает крокодил.
— Я говорю грибы отсюда зеленая какашка.

Детский анекдот.

Капельки крови красными бусинками падали на бетонные ступеньки. Шлёп, шлёп металось эхо в стенах. Шлёп, шлёп билась кровь о бетон. Хлюп, хлюп вторил им разбитый нос сталкера.

На лестнице в подвал сидел человек, он согнулся пополам и почти не шевелился. Было темно и сразу кривую фигуру было не заметить. Лишь переломанная тень на стене говорила о наличии живого существа.

Сталкер сидел и внимательно наблюдал, как падающая алая кровь скапливалась в лужицу и перемешивалась с чем-то черным. Он видел, как эта чернота быстро поглощала кровь, не перемешивалась, а поглощала, как черная дыра, или глотка голодного вампира. У последней ступеньки лежало тело. Массивная туша с хитиновыми наростами, из которых торчали иголки. Руки, ноги здоровые и жилистые как у дистрофика, без единственного намёка на жир. А за место головы кокон. Тело было мертво, а Кокон на голове нет. Этот паразит усердно переваривал своего бывшего карлика носителя. Он жадно хлюпал и издавал другие звуки активной жизнедеятельности.

— Мразь сраная, — вслух просипел сталкер, — Что б ты подавилась!

Но паразит остался равнодушен к его словам, и стал усерднее хлюпать. Сталкер попытался выпрямиться, но лишь охнул и опять сложился пополам.

— О мля, — простонал он и зажал пальцами нос, дабы унять кровотечение.

Болели рёбра, болела голова, болела челюсть. Сталкеру попался не простой карл. Эта тварь была на голову выше своих собратьев, и сильнее раз в пять. А паразит на голове видно был с ним в сембиозе, в союзе то есть. Карлик даже не стал подходить к человеку, он просто впечатал его в стену при помощи телекинеза, раза три. На несчастье карлика у сталкера была граната.

Сталкер вспомнил, как его отбросило взрывной волной, и как он очнулся, чуть ли не в обнимку с трупом карлика носителя. Вспомнил, как блевал, до слёз от боли в грудной клетке. Вспомнив, вид кокона, он, терпя боль, подавил рвотный спазм, на глазах сами собой навернулись слёзы.

— Боже что за дьявольщина, откуда такое взялось? — спрашивал человек в слух неизвестно кого.

Никто не отвечал.

Сталкер вновь разогнулся и скрепя зубами, полез за аптечкой. Деревянными пальцами он достал шприц с анаболиками, закатал рукав и, отыскав точку, обозначавшую вену вкатил себе всё, что было. То, что он не промазал, стало ясно по тому, как уходила боль и голова наливалась тяжестью. Казалось, мозг распух и стал в два раза тяжелее, от чего мысли блуждающие по извилинам застревали и не доходили до точки назначения.

Сталкер встал и, опираясь о стену, стал подниматься вверх по лестнице. Боль отступила, но за место неё, тело наливалось тупой свинцовой тяжестью. Как одеревеневший зомби он ковыляя выбрался из дома в подвале которого повстречался с новым проявление зоны, альянс карлика и неизвестного паразита. Опираясь на стену дома, сталкер огляделся. Пусто.

Человеку захотелось ещё поблевать, но было не чем, свой завтрак он оставил ненасытному паразиту. Вдруг в ушах загудело. Сталкер поднял глаза в сторону гуда и увидел, как в десяти метров от него вибрировал ржавый остов старого москвича. Он всмотрелся, каркас расстраивался и подрагивал, будто в нем вновь заработал призрачный двигатель. Тут сталкер понял, что не слышит вибрацию, а чувствует её.

Он глянул одним глазом на прибор. Тот показывал скопление энергии как раз в точке ржавого кузова. Количество энергии было характерно для мясорубки третьего уровня.

Сталкер устал думать, он прислонился к стене и закрыл глаза. Простояв так минут пять он почувствовал как кто-то теребит его ботинок. Это была крыса, простая ещё не мутировавшая. Крыса резво грызла кожу ботинка, надменно игнорирую его хозяина. Сталкер не долго думая, словил её, и запустил в сторону вибрирующего остова. Крыса визгнула на прощание и лопнула как тухлый помидор о голову печального клоуна, не долетев до точки назначения пол метра. Вибрация исчезла. Сталкер от удивления почесал голову и наткнулся на что-то горячее и круглое в волосах. „Гематома“ — подумал он и направился дальше.

Мимо плыли скелеты домов, сталкер плыл среди них как по реке Стикс. Дорога, рвущаяся вдаль из под обломков шифера и кирпича, прочь от бетонного кладбища, казалась очень длинной и хрупкой. Из-под асфальта пробивалась молодая зелень, настырно и нагло она отовсюду торчала клочками, пробив черную шкуру дороги. Даже дорога умирала здесь. Ещё год или два и не останется и намёка о существовании вечной страницы, дорога исчезнет, и некуда будет идти.

Сталкер упрямо шагал, повесив голову изредка кидая гайки и поглядывая на прибор. Куда ноги вели его, он не знал, терминал он посеял, и сориентироваться не мог, голова была квадратная, а извилины прямые и те пунктиром.

— Дядя куда путь держим? — раздалось сзади.

Сталкер медленно повернулся и прокаркал не своим голосом.

— Домой иду!

Перед ним стоял молодчик, с бритым лицом, маленькими подлыми глазками, и желтой не менее наглой улыбкой. Руки его были пусты.

— Может помочь, плохо вам, давайте с мешочком подсоблю, — с задором протараторил молодчик.

— Авось сам дойду, — буркнул сталкер и развернулся.

— Ты мразь, по хорошему же просил, давай хабар пока ухи не поотрывали, — раздался другой голос из-за спины молодчика.

Тяжесть в теле сталкера, как по мановению волшебной палочки пропала. Он прыгнул в сторону, на лету передергивая затвор автомата Калашникова. Упав на землю, он развернулся в сторону молодчика и дал очередью. Но желтозубого уже там не было, на его место стоял громила с перекошенным лицом. Лицо его было перекошено из-за наличия трёх пулевых отверстий в груди. Громила с тихим стоном повалился на землю, а сталкер замер, пытаясь определить, где залёг молодчик.

— Дяденька не стреляй, я не трону, это всё он, — раздался жалобный голос.

— Ладно, не боись, я добрых людей за версту чую! — хохотнул сталкер.

— Не тронете, — из травы показалась голова молодчика.

— Не трону, — сказал сталкер и выстрелил.

Пуля попала желтозубому в глаз, и опорожнила от всего ненужного черепную коробку, моментально прикончив бедолагу.

— А мозгов то сколько, умник блин нашёлся, — прошипел сквозь зубы сталкер, чувствуя, как опять на тело наваливается тяжесть, и грудная клетка отдаётся тихими толчками боли.

По лицу опять покатились теплые струйки крови. Отфыркиваясь, сталкер встал, огляделся вокруг мутными глазами. Рядом два трупа, мародёры.

— Ублюдки, вас мать не родила а высрала, — ругался он.

Тем не менее, наличие мародёров его обрадовало, граница Зоны была близко. И блок посты тоже.

Сталкер присел и стал думать. Думать, как назло, не получалось, в голову лез какой-то бред. Всплывали образы карликов, и ещё чего-то непонятного. Какие-то узкие проходы вроде пещер. Потом вспышки и ощущение момента боли, а потом ощущение вечного блаженства.

Человека передернуло. Он схватился за голову и обмер. Его рука нащупала огромный желвак на левом виске, который он по началу принял за гематому. Желвак был горячим, бугристым и активно пульсировал. Человек в ужасе оторвал дрожащую руку и посмотрел на неё, как не на свою. Рука была в порядке, лишь клочки волос застряли между пальцев.

— Нет, нет, сука, мать твою гнида… — трясясь всем телом, лепетал сталкер, колотя по левому виску дрожащими пальцами.

Это не помогало, и он стал, что было силы биться головой о землю, первые два удара пришлись по лбу, третий не получился, но в четвертый раз удар пришёлся по желваку.

Дикий вопль огласил окрестности зоны. Сталкер схватившись за голову, катался по земле, пытаясь унять раздирающую мозги боль. Казалось, от боли лопались сосуды в голове и глаза вылезали из орбит. Но боль медленно угасала. Перекошенное лицо сталкера было бледно как у мертвеца, даже сквозь маску крови и пыли было видно бледную до синевы кожу. Он лежал на спине смотрел в небо, боль почти отступила, на её место приходило блаженство, и умиротворение.

Небо, укутавшись в хмурые тучи, было серо и беспросветно. Сталкер лежал и наслаждался полным отсутствием боли. Ему было всё равно, что у него на голове, было всё равно, что будет дальше, единственное, что его радовало так это отсутствие боли.

Но страх за свою судьбу не дал сталкеру полностью расслабиться. Его рука медленно потянулась к ножу. Как во сне он, достал его из ножен, из фляги полил на лезвие водки. Потом, переждав пока уймётся дрожь в руках, он приготовился к новому приступу боли и поднял нож.

— Ну, тварь сейчас больно будет не только мне…

Человек почувствовал, как нож входит в плоть. Всё тело пронзила судорога боли, но сталкер не выпустил нож. Он нажал ещё, чувствуя, как сдувается желвак подобно здоровому чирью. По руке поползли струйки чего-то тёплого и дурно пахнущего. Тут боль дошла до своего пика, организм не выдержал такого напряжения и отключился.

Очнулся он оттого, что кто-то его бил по лицу.

— Очнись, чего разлёгся! — басил кто-то.

Сталкер открыл глаза и увидел желтозубого молодчика которому он давеча всадил пулю в глаз.

— Чего вылупился а? Что это у тебя на башке растёт? — выпучив свои маленькие глазки, дивился молодчик, — Гриб что ли?

Сталкер молчал, он был не в себе от ужаса, и непонимания происходящего.

— Ты же труп, — выдавил он.

— Да ты что? — наигранно удивился желтозубый, — А я и не знал! Что касательно трупов, так на эту роль больше тянешь ты, нежели я. Что на башке спрашиваю?!

— Гриб, — сталкер выпалил первое, что пришло на ум.

— Так ты их специально разводишь, — удивился молодчик, — наверное, в лечебных целях, да!

— Так оно и есть.

—Вот что дружок, сейчас ты встанешь и пойдёшь со мной.

— Куда?

— К специалисту по грибам, — улыбнулся желтозубый.

— Не пойду, не хочу, — залепетал обессиливший сталкер.

— А кто тебя спрашивать будет!

Сталкер услышал, как фыркнул высвобожденный газ. И тут же почувствовал иглу транквилизатора впившуюся в грудь. „Пипец подкрался незаметно!“ — успел подумать сталкер и вновь погрузился в омут беспамятства.