Победивший систему (часть 2)

«Я тебе что сказал урод? Какого черта, ты разлегся, когда тебе было приказано идти в штаб?» - далее мне в лицо прилетело что-то вроде половой тряпки. Урод! Наплевать бы сейчас на все и двинуть в морду сержанту. Только вчера в звании повысили а уже из себя деда строит. Я встал с койки и посмотрел на оруна, почему ты так кричишь, голова болит.
- Черт, какой же ты все-таки маленький. В прыжке то мне до подбородка достанешь или тебе стульчик принести? – вот это я ляпнул, просто чтобы он от меня отстал. Я по сравнению с ним был просто огромен, и драться он не лез - боялся.
- Что? Ты совсем обнаглел салага? Да я тебя …
Далее из уст сержанта начал вылетать только мат, среди которых приютилось несколько нормальных слов. Черт, как же он меня раздражает! Его мат начал сливаться в что-то невообразимое. Я просто не мог больше его слушать, он кричал слишком, слишком громко. Я просто взял и ударил его ногой в грудь. Вас когда-нибудь, били усиленным армейским берцем сорок четвертого размера, меня лишь однажды. Так что я мог представить что случится с сержантиком. От моего удара он отлетел метра на три и врезался в противоположную стену. Все разговорчивость у него моментов вышибло, а изо рта потекла струйка крови. Да, приложил я его серьезно, ничего не будет больше лезть. Как ни странно он нашел в себе силы подняться – придерживаясь за стену, делая маленькие шаги, но он шел ко мне. Правда, идти долго ему не пришлось, он снова упал, но на сей раз без моей помощи. Пуля пробила голову сержанта и вошла в стену совсем рядом со мной, всего несколько миллиметров и я стал бы вторым трупом в этой комнате. Весело, ни чего не скажешь. Виновником этого торжества был наш замком взвода. Он посмотрел на труп сержантика, потом на меня.
- Неплохо, одним меньше. Ну что Мамыкин, снимай с него погоны и примеряй их. Теперь ты командир группы Бетта. Ознакомься с документами Грега и приступай к своим обязанностям.
- Есть! – по правде говоря, это единственно что я смог из себя выдавить в тот момент. Теперь у меня не было великого выбора. Стань хорошим командиром или стань трупом – кажется так говорил полковник.
Как ни странно меня в группе приняли довольно дружелюбно – та история ни как не вылетала у меня из головы, а повторения я очень не хотел. Теперь под моим крылом были трое бойцов, благо очень и очень ответственные и проблем они мне не создавали. Возможно они просто знали, что могут стать следующим «выбывшим».
Дальше был лес. Почему мое сознание решило показать, что там происходило именно сейчас? Черт его знает. Я долго мучился вопросом: как же я смог выжить в том аду? Может хоть сейчас смогу узнать.
Мы шли боевым порядком – ромбом. Это наверное самое выгодное построение для малых групп. Мне как командиру пришлось встать ведущим. В метрах ста от нас застрекотал автомат Калашникова – его звук ни с чем не спутать. Это плохо, очень плохо – все наши были вооружены ВАЛами или Винтарезами, а их хлопков я не слышал. Это означало лишь одно – одной группе пришел конец. Мы утроили осторожность – теперь стволы наших автоматов постоянно осматривали окрестности, да и сами мы старались приглядывать друг за другом. Внезапно подо мной предательски хрустнула ветка, и в тот же момент что-то обожгло мне щеку и ухо. Я повалился на землю и выпустил очередь по соседним кустам. Не знаю, как я смог так быстро понять, откуда стреляли – из кустов упал человек в натовской форме с ПБ в руках. Я быстро потрогал свое лицо – на щеке царапина, а вот с ухом проблема, этот молодец отстрелил мне мочку уха. Ну пирсинг я ни когда не любил, так что это маленькая плата за жизнь. Хруст помог мне подняться и мы чуть ли не бегом двинулись в прежнем направлении. Вдруг впереди нас началась стрельба – несколько бесшумных винтовок отвечали на стрекотание десятка калашей. Фигово, очень фигово. Мы попадали на землю и стали ползти по пластунски. Благо ползли мы не долго, но с пользой – грязь облепила нас с головы до ног и мы почти слились с окружающей местностью. Передо мной открылась не очень приятная картина: группа Альфа отстреливалась от кучки бандитов. И стой и с другой стороны были потери, хотя и не равные – я насчитал семерых мертвых - бандитов и двоих альфовцев. Дальше случилось и вовсе необъяснимое – от куда-то прилетела граната. Раздался взрыв. Увы, но этот бой альфа проиграла – осколки гранаты убили одного и задели еще двоих бойцов. Стрельба моментально прекратилась – бандиты повынимали ножи и медленно подходили к раненым бойцам. Три, пять, одиннадцать, черт многовато. Да пошло оно все к черту! Я прицелился и открыл огонь по приближающимся уркам. Трое упали сразу, но остальные попрятались и буквально прижали нас к земле огнем. С лева раздалось что то вроде «Мочи петухов» и Гришка отправил туда РГДэшку. Снова рвануло, рядом с моей головой приземлился чей-то палец. Меня чуть не вырвало. На меня кто-то упал, в нас ударил запах гнилья. Вот гад! Я со всей дури ударил нападавшего в пах. Да, это не честно, но какая может быть честность с человеком пытающимся тебя убить? Пускай потом хоть вешают, за нарушение каких-то норм и прав человека, сейчас мне надо продать свою жизнь подороже. Нож оказался в руке и я просто махнул им – сонная артерия бандита перерезана. Мне в лицо брызнуло кровью – плевать! Я с рыком бросился на бугая прижавшего Кольку к земле. Я не услышал хруста его позвонков. Одно движение и все. Меня что-то укололо в бок, я развернулся и рубанул ладонью воздух. Передо мной, сжимая горло, стоял какой-то человек. Все равно. Я прокричал что-то вроде «за мной» и побежал вперед – к спасению. Через несколько минут мы уже лежали под охраной роты контрактников. Меня осматривает доктор. Как оказалось меня пырнули в живот, но ни чего жизненно важного не задели. Я осмотрелся – вся моя группа была со мной. Мы посмотрели друг на друга и просто рассмеялись. Кто-то из контрактников сунул нам флягу с водкой – я даже не почувствовал как огненная жидкость прошла по пищеводу. У Кольки была рассечена бровь, а Гришка зажимал рукой рот – кто-то выбил ему передние зубы. Остальные отделались синяками и нервным перенапряжением. Мы посмотрели на единственного выжившего альфовца – рука рассечена, нога болтается, а он все равно улыбается – выжил, а остальное уже не важно. Потом была темнота.
Я открыл глаза – подвал. На всякий случай потрогал рукой нож – с собой. Слева лежала девушка, снотворное до сих пор действовало. Чертов выброс, если бы не он, то я бы уже давно был у Долга и пил водку. Теперь сижу тут и жду, жду.