Дурная Привычка. История третья. Глава II

Смешные они! Цепляются за странные мысли о «собственном я». Кто такой этот «я»? Похоже, что все люди его видели. Я же, вот, ни разу не встречал. Может, как человеку не дано увидеть пульсирующие участки разломанной Скорлупы Зоны (люди их называют странным словом «аномалия», хотя не понимают: то, что они видят, только проявление разлома), так и мне не увидеть этого «я»?

Кто-то идет? Что охрана видит? Не-е-е, не интересно. Такой же зомби, как мои, даже хуже, пусть дальше идет, мне он не нужен, только силы на него тратить.

Хороший подвальчик. Раньше тут людно было. Теперь – нет. Перебираться надо куда-нибудь в сторону.

Сколько я тут уже живу? Даже не вспомню. Собственно, что с того два или три Вздоха назад я тут поселился? У людей другой счет времени. Они считают его от рассвета до заката («день» называется). Я считаю время Вздохами. После каждого такого Вздоха все вокруг меняется. Вроде – стены и деревья те же, а все-таки – не так.

Закончилось. Хвала Зоне! Не люблю контролеров. Умные твари! Пожалуй – самые опасные мутанты в Зоне после химеры. Кровосос тоже, конечно, идеальная машина убийства (и пусть военные не говорят, будто они тут не причем), но слишком он прямолинеен в своих действиях. С ним не интересно. Опасно – да, не спорю. Столкнуться с кровососом – врагу не пожелаешь, но интереса в схватке нет. Чистая борьба рефлексов и мощи оружия. Контролер же - настоящий гроссмейстер Зоны. Его уму подвластны сложные многоходовые комбинации, от разгадки которых, подчас, зависит твоя жизнь. Своих ландскнехтов он передвигает как шахматные фигуры, загоняя сталкера в ловушку. Только контролер знает понятие «пожертвовать пешку». Больше никто из мутантов на такое не способен. Контролер же запросто может отдать тебе на расправу парочку зомби, чтобы самому успеть подтянуться к финальному бою. Только контролер, если верить слухам, способен поддержать с тобой разговор, если ему скучно. Только контролер может отпустить тебя с миром, если понимает, что ты ему не по зубам. Другие же твари тупо атакуют, будто полностью лишены инстинкта самосохранения. Не люблю контролеров. Но, пожалуй, это единственный мутант, который заслуживает хоть какого-то уважения за ум, а не только за гипертрофированную способность убить.

Выброс пошел на спад. Я понял это, потому что видения больше не появлялись. Только иногда подступала какая-то пелена. Это значит, что волна пси- излучения откатилась дальше к периметру. Теперь на улице бушевал ураган. Завывания ветра были слышны даже тут, за толстенными стенами бункера, за бронированными ставнями.

Теперь можно немного отдохнуть. Завтра у меня трудный день. А, может быть, последний. Хотя, это вот, как раз, не новость. В Зоне любой день трудный и, может быть, последний.

Как не хочется погибать под улюлюканье толпы! Одна надежда – бой не коммерческий, да и вес среди сталкеров у меня солидный. Может, и не будет всего этого, всех этих позорных атрибутов кровавого представления на «Арене»? Не будет протяжного голоса комментатора «справа начинает бой известный сталкер Кро-о-о-халь!». Хотелось бы на это надеяться.

Выброс стих совсем. Не было слышно даже воя ветра. В Зоне сейчас блаженное затишье. Можно идти в любую сторону и ни одна тварь на тебя не нападет. Они сейчас все в центре, недалеко от Саркофага. Наверное, получают задания и лицензии от Хозяев. Затишье это продлится недолго: через несколько часов волна мутировавшей живности пройдет через «Росток». Внутрь, конечно, не полезет, но вокруг стен потечет мутным потоком. Вот развлечений-то будет охране… А дальше начнется ад на подступах к Периметру. Военные, поди, уже готовы. Такая канонада завяжется, что даже тут ее слышно будет!

Ладно, надо поспать. Я дошел до матраца и рухнул на него, как подкошенный. Этот Выброс дался мне что-то уж слишком тяжело. Раньше легче было. Старею, наверное. Я закрыл глаза и впал в забытье, плавно перешедшее в сон.

Утро следующего дня началось с появления Сержа. Он тряс меня за плечо, но как-то аккуратно, будто боялся что-то хрупкое сломать.

- Крохаль, вставай, утро на дворе, - голос Сержа доносился еще сквозь дымку сна, но я уже ощущал себя полностью готовым к битве, понимал, где сейчас нахожусь и что со мной происходит.

- Серж, твою мать, чего тебе не спится? – Глаза мне открывать совершенно не хотелось. Однако, я понимал, что Серж прав, поэтому ругался без злобы, просто, чтобы на душе полегчало.

- Вставай,- бегун тряс меня уже более настойчиво и грубо.- Через два часа бой.

- И что?!

- Ты что, не собираешься готовиться к нему?! – даже сквозь закрытые веки я чувствовал, как брови Сержа приподнялись и превратились в крышу домика.

- Нет, не собираюсь.

- А как же?

- Да никак! – Я, наконец, открыл глаза и уставился в удивленное лицо Сержа, брови на котором, в самом деле, стояли домиком.- Не собираюсь я к бою готовиться. Я намерен позавтракать, попить кофейку, спокойно покурить. Часа мне на это вполне хватит. Так что, еще часик я вполне мог бы покемарить, если бы не ты.

- Извини, пожалуйста…- Серж состроил огорченное лицо.

- Ладно, проехали, - я смягчился. – Что у нас в плане пожрать?

- Тушенка… И еще, бармен просил тебе сказать, что нашел для тебя пару свежих яиц.

- Обалдеть! – Я сел на матрасе. - С чего это он расщедрился?

- Не знаю. А что, яйца – большая проблема?

- Серж! – Я расхохотался. – Ты как ребенок, честное слово! Как ты думаешь, где бармен продукты берет? А?

- За Периметром, наверное.

- Вот именно: за Периметром. То есть, яйца – контрабанда. Зачем ему такой хрупкий и проблемный груз в Зоне? Хранить негде, доставить сложно. Проще консервами обойтись. Если только для себя он чего повкуснее добывает …

-А-а-а…

- Ворона кума! Запомни, в Зоне ничего просто так не происходит. Если тебе предлагают что-то эксклюзивное и даром, на это может быть только одна причина: что-то от тебя требуется. Поэтому, старайся подарки не принимать, если не уверен, что за них расплатиться сможешь.

- Понял. А бармен что от тебя хочет?

- Сейчас узнаем, - я поднялся на ноги и отправился к умывальнику. Пластиковая бутылка на стене, под ней – тазик – вот и все удобства. Однако, в Зоне и такого днем с огнем не сыщешь, так что, можно считать, что тут настоящий пятизвездочный отель, особенно, если учесть, что за скромной дверкой справа притаился настоящий сортир. Во, где счастье-то! Облегчиться в человеческих условиях, а не под кустом, озираясь по сторонам в поисках надвигающейся опасности. Что ни говори, а внутри Периметра начинаешь по-другому смотреть на жизнь и ценить тот минимальный комфорт, который может быть обеспечен.

Я привел себя в порядок, и мы с Сержем прошли в зал бара. Народ уже неспеша поправлялся после Выброса и предшествующей ему гулянки. Национальная болезнь – «бодун» называется.

Бармен сделал мне знак: «подойди». Я приблизился к стойке.

- Привет, Крохаль, как себя чувствуешь?

- Как кусок навоза, который разогревают в микроволновой печи.

Бармен оценил метафору и скупо улыбнулся, давая понять, что ему нравится мой юморок. Нравится или нет, мне это глубоко неинтересно, лучше бы он сразу к делу приступил, а не ходил вокруг да около.

- Перед боем нервничаешь? - Бармен налил мне грамм сорок водки.

- А ты как думаешь? - жестом я отказался от предложенной выпивки. – Водки не надо, дай чего-нибудь жевательного.

- Как знаешь. – Бармен пожал плечами, после чего употребил водку сам. – Яичницу будешь?

- Из порошка?

- Из яиц. Настоящих, почти свежих.

- Буду, давай.

Мы прошли в небольшую комнатку за баром- жилище бармена. Комната, крохотная отгороженная ширмой кухонька, совмещенный санузел за фанерной перегородкой. По меркам Зоны – настоящий «Хилтон». Бармен открыл холодильник. Допотопный «ЗИЛ», монстр советской бытовой техники и мечта домашних хозяек, натужно гудел, но продолжал исправно выполнять возложенные на него задачи. Вот уж действительно, на века люди делали! Из холодильника бармен извлек несколько яиц, кусок ветчины, сыр, пакет молока. Ресторан, елкин свет! На газовой плитке зафыркала сковородка, разбрызгивая капельки масла. Бармен кинул на нее ветчину, подождал немного, перевернул, добавил сыр и залил все это яйцами, взбитыми с молоком. Потом убавил газ и накрыл омлет крышкой. Пока хозяин священнодействовал, я молчал, глядя не его спину, сгорбившуюся у плиты.

- Кофе будешь? – Бармен повернулся в мою сторону.

- Вареный. – Я решил немного обнаглеть. В самом деле, терять мне нечего, а если бармену что-то от меня надо, то пусть расстарается.

- Нахал, - хозяин бара удовлетворенно хмыкнул и достал из полки над плитой турку. – Сейчас сварю, покури пока.

Я вытянул из пачки сигарету и прикурил. Вскоре к дыму «Донского табака» добавился аромат свежего кофе и умопомрачительный запах омлета с ветчиной и сыром. Хозяин разлил кофе по чашкам, разложил омлет и придвинул мне тарелку, как гостю – с веселенькими цветочками по ободку.

- Угощайся, - бармен протянул вилку, и сам незамедлительно принялся за горячую еду. Я последовал его примеру. Когда с омлетом было закончено, пришел черед кофе. Бармен пил напиток маленькими глоточками и поглядывал на меня, ожидая вопросов. Я же делал вид, будто не понимаю, что тут происходит. И наслаждался настоящим кофе, мысленно посмеиваясь над происходящим.

-Крохаль, - бармен, наконец, решился прервать молчание. – У тебя сегодня бой.

- А это последняя трапеза осужденного? Если так, то надо было мне заказать омара и фруктовый салат.

- Поражаюсь твоему вульгарному вкусу, Крохаль. – Бармен состроил недовольную физиономию. – Омар и фруктовый салат давно не в моде, моветон, своего рода. На завтрак настоящий джентльмен заказывает яйца, овсянку, апельсиновый сок и кофе. Ровно половину из этого я тебе предоставил. Так что, с учетом местных условий, ты на меня не должен быть в обиде. А теперь слушай и не перебивай.

- Слушаю и не перебиваю! – Я залпом доил кофе. Но эффектного окончания трапезы не получилось: кофейная гуща захрустела на моих зубах, что испортило общее впечатление крутого парня.

- Так вот, - бармен не обратил внимания на мое паясничество. – У тебя сегодня бой. Хочу напомнить, что вестись он будет до смерти одного из бойцов. Мне бы очень не хотелось, что бы с «Арены» вперед ногами вынесли тебя. А Телеграф, как ты сам понимаешь, использует этот шанс на все сто процентов, тем более, что он в своем праве и на своей территории. Шансов победить у тебя намного меньше, чем у него.

- Обнадеживающее начало!– Мне уже начала надоедать эта болтовня, и я решил закруглить разговор. - И что ты предлагаешь?

- Уходи. – Бармен допил кофе и поставил чашку на стол. – Уходи тихо и незаметно, «по-английски», что называется. Уходи из Зоны. Совсем. Уходи на Большую Землю, только так ты сможешь спастись.

- А тебе что за резон обо мне беспокоиться?

- Крохаль, не сочти это сентиментальными бреднями. Я сейчас скажу тебе что-то, что никому не говорил. Я, ведь, очень богат. Навар с оборота у меня преогромный. Только сам им воспользоваться я не смогу. Мне осталось от силы полгода. Дальше все, Зона меня доест окончательно. Никакие артефакты тут не помогут. Смотри, я ведь не старый совсем. Мне всего-то – сорок два. А выгляжу на все семьдесят. Все она- Зона проклятая. У меня дочка осталась за Периметром, тебя лет на пять младше. Кто-то же должен о ней позаботиться. Уйду я – совсем одна она останется. Крохаль, позаботься о ней. А я тебе бизнес весь передам. Хоть немного отдохну перед смертью. Ты самый адекватный из всех, кого я знаю на данный момент. Поэтому и обращаюсь я к тебе. Помоги мне, Крохаль!

На глазах бармена почти повисли слезы. Заманчивое предложение, что ни говори: молодая жена и богатое приданое. О состоянии хозяина бара ходили легенды, равно как и о красоте его дочери. Правда, ни того ни другого никто из ныне здравствующих сталкеров не видел. В голове промелькнула мысль: а может согласиться. Однако язык озвучил совсем другое:

- Граф, - я впервые в жизни произнес сталкерское имя бармена. - Если я сейчас уйду, то я себя уважать перестану. Даст Зона, выживу после боя, тогда и о делах наших поговорим. Не обижайся, старик, пойми меня правильно. Ты – такой же, как и я. Зона наши души насквозь проела. Не могу я вот так сразу с Ней расстаться. Даже ради твоей дочери и миллионов не получится. Извини…

Бармен ничего мне не ответил, только пожевал старческими губами. Хотя, какими «старческими». Он всего-то на несколько лет меня старше. Дочери его, насколько я знаю, двадцать. Если, по словам бармена, она «лет на пять младше», то я неплохо еще сохранился.

- Ладно, Крохаль, проехали. – Бармен поставил на огонь второй кофейник. – Не серчай на меня, просто осточертело все. Я сам был такой как ты. Гордый и самовлюбленный. Зона мне гонора поубавила. Я же вижу, ты другой, не как все. Ты в Зоне не только деньги ищешь. Я не хочу, чтобы ты просто так тут сгинул. А про разговор наш не забудь. И я не забуду. Если выживешь после боя, поговорим. Ну, давай еще по кофейку, кстати, можно его и коньячком сдобрить. Тридцать грамм тебе не помешают, а больше я не налью.

Кофе с коньяком привели меня в боевое расположение духа, и из квартирки бармена я вышел готовым к новым свершениям. В баре было тесно от пришедших. Часть людей сидела за пивом, кот-то завтракал, кто-то просто курил, пуская дым в потолок. Объединяло всех одно чувство – напряжение. Все присутствующие ожидали боя. Кто-то грезил кровавой бойней, предвкушая море адреналина, кто-то переживал за меня, кто-то просто ждал очередного развлечения в Зоне.

Кузя, Ганс, Бобер и Серж сидели за столиком и тихо потягивали пиво. Кузя пристроил загипсованную ногу на стуле. Так и сидел, будто Наполеон какой. Я подошел к столику и взял пивную жестянку.

- Привет, бродяги, - я откупорил банку и шумно отхлебнул из нее, облившись пеной.- Чего кислые?

- Крохаль, - Кузя поворочал больной ногой вместо приветствия и уставился на меня. – Ты как, готов?

- Что за вопрос, брат? - Тон лихого рубаки удался мне, на удивление, легко. – Я всегда готов, как тот пионер, если помнишь таких.

- Я –то помню, а вот ты помнишь, что до боя сорок минут осталось?

- И что?

- А то, что тебе уже не «Арене» надо быть, оружие к осмотру готовить, а то секунданты прицепятся и засчитают тебе техническое поражении. Ты потом вовек не отмоешься.

- Ладно, уговорил, черт красноречивый, пойду. Догоняйте, ребята!

Ребята отсалютовали мне банками и начали неспеша вставать. Я развернулся и вышел из бара на площадь между ангарами «Ростока». Яркий солнечный свет больно резанул по глазам. Ослепительно лазоревое, будто отполированное крайним Выбросом небо, накрывало Зону большой чашкой, как бы говоря, что обратного хода с этой земли нет никому. Ну, и как тут помочь бармену в его семейных проблемах, если сама Зона не хочет отпускать меня из своих объятий?

Я пересек площадь и подошел к кирпичной стене противоположного ангара. Некстати вспомнился плакат, приколоченный к такой же стене у входа в «санитарную зону», предупреждавший, что за стрельбу на территории «Ростока» полагается расстрел. Интересно, как хозяин «Арены» обошел этот запрет? Надо будет его спросить.

Я завернул за угол и оказался под куском рифленого кровельного железа, на котором когда-то красной краской были выведены крупные неровные буквы: «АРЕНА».

Сразу за входом меня встретил Арни – хозяин этого доходного предприятия. Он стоял возле скрипучего желтого деревянного шкафа со стеклянными дверцами, явно унесенного из заводской конторы.

- Сложи оружие, сталкер, - Арни был собран и деловит, его тон не допускал возражений. – Потом пройдешь досмотр. Твой соперник уже внутри, ждет в отдельной комнате.

- Куда сложить? И кто за него потом мне ответит, если что-то не так будет?

- Если что-то не так будет, то оружие тебе не понадобится уже. А за его сохранность отвечаю я лично. Этого достаточно?

- Достаточно. Так куда положить-то?

Арни кивнул на шкаф. Я открыл дверцу. Шкаф был пуст. Я вопросительно посмотрел на хозяина «Арены».

- Туда, туда, - подтвердил Арни. – Телеграф без оружия пришел. Он, в отличие от тебя, правила хорошо выучил.

Последние слова показались мне предупреждением. Если бы я не знал, что Арни в жизни интересуют только деньги, то готов был бы поклясться, что он в этом бою на моей стороне. Я послушно снял пояс с кобурой и подсумками и положил его на нижнюю полку. Потом потянулся к ножнам на левом предплечье.

- Оставь, - Арни указал взглядом на мой кинжал. – Пригодится.

Ага, вон как, значит! Все- таки на ножах бой будет! Почему-то это вселило мне некоторую уверенность. Я закрыл дверцы шкафа и кивнул Арни:

- Все!

- Пират! – Арни крикнул в сторону открытой двери. Из нее тут же показался здоровенный детина в униформе «Долга» с «Абаканом» наперевес. – Охраняй!

«Долговец» молча встал возле шкафа с моим оружием. «Два шкафа» - очередной каламбур пронесся в голове с быстротой атакующего кровососа.

После того, как Арни поручил мое оружие заботам «Долга», он кивнул головой, приглашая за собой, и скрылся в двери, из которой вышел Пират. Я догнал Арни только к середине коридорчика, идущего вдоль ангара.

- Крохаль, - Арни неожиданно замедлил ход, так, что я чуть не толкнул его в спину. – Воевать будете на автоматах. На выбор: ВАЛ, «Гроза», FN. Мой тебе совет: «бельгийку» не бери. У нее затвор заедает.

- А тебе что за резон мне помогать? Телеграф же тебе хороший доход приносит!

- Телеграф - все, вышел в тираж. Бои с его участием пользуются все меньшей популярностью, а гонорары он требует все большие. Пора менять фаворита.

- Я не буду гладиатором, если ты об этом. Не мой стиль.

- Как знаешь, Крохаль, только ты подумай сначала, не отказывайся сразу.

- Нет, Арни, не мое это, даже не надейся нового бойца завербовать.

- Я сказал свое слово, а ты думай.

В это время мы подошли к неказистой двери, перекрывающей коридор. Арни постучал. Дверь нам открыл очередной боец «Долга». Арни пропустил меня вперед, потом прошел сам и закрыл дверь на засов. В комнате, кроме нас, было еще три человека в черных костюмах с красными вставками на груди.

- Снимай костюм, Крохаль, - одни из «Долговцев» отстегнул маску, и я узнал Воронина. Ничего себе расклад! Глава «Долга» собственной персоны будет проводить досмотр рядового бойца с «Арены»!

- Генерал, - я не удержался от вопроса. – Вы- то каким боком тут?!

- Не хочу, чтобы тебя дуриком покалечили. Между прочим, у Телеграфа я пару метательных ножей конфисковал. Так что, с тебя причитается.

- Спасибо, генерал, - я снял костюм и протянул его для осмотра.- Не забуду.

- Конечно, не забудешь, куда ж ты денешься. Кстати, мне костюм твой никуда не сдался. Ты воевать будешь не в нем. – Генерал ухмыльнулся сквозь зубы и, неожиданно резко, как плеткой хлестнул, добавил:

- Руки к осмотру!

Команда прозвучала так, что организм мой подчинился, даже не спросив разрешения у мозга. Я выставил руки перед собой и растопырил пальцы, будто на приеме у невропатолога. Ох, не прост Воронин, раз таким вещам обучен! Не зря его «Долговцы» как огня боятся. Генерал четкими движениями прошелся по моему термобелью, проверяя его на наличие недозволенных на «Арене» предметов. Не иначе, службу свою во внутренних войсках проходил, явно опыт в шмоне имеет богатый. Результатом обыска Воронин остался доволен.

- Чисто! – Генерал повернулся к Арни.- Сталкер Крохаль к бою допущен.

- Проводите его в оружейку, - Арни посмотрел на Воронина. – Я пошел на поле. До начала боя десять минут. Генерал, вы куда дальше?

- Моя миссия тут закончена. Я на трибуны. Удачи, Крохаль.

Свои слова Воронин подкрепил легким ударом своего кулака по моему плечу. Потом жестом приказал одному из бойцов проводить меня.

Мы вышли в параллельный коридор, и через несколько шагов «Долговец» открыл боковую дверь. Я шагнул через порог и оказался в оружейке. Там стояли еще два бойца. Бармен что, весь клан припряг на охрану, что ли?! Кто же в лавке остался, как говориться?

- Ты, как новичок, выбираешь оружие первым, – заговорил один из «Долговцев». – Автоматы. Телеграф не будет знать, какой у тебя, ты не будешь знать, какой у него. К каждому стволу прилагается только один полный магазин. Выбирай. Времени у тебя две минуты на раздумья. Дальше все решит жребий. Учти, тебе еще костюм надеть надо.

Я задумался. Выбирать нужно было, если верить Арни, только между российским оружием. Как бы я не уважал бельгийскую «Fabrique Nationale Herstal» и ее оружейный шедевр, но слова хозяина «Арены» не давали мне покоя. Для правдивости я взялся за F2000, приложил ее к плечу, заглянул в прицел. Чума! Вещь, конечно, из ряда вон! Очень ухватистая и легкая машинка! Я пощелкал курком, переводчиком огня, передернул затвор. Сказка, а не штурмовая винтовка! Огромных усилий стоило мне состроить недовольную мину и отложить заморскую девочку. Краем глаза я успел заметить, как «Долговцы» разом покачали головами, разуверившись в моих умственных способностях. На моем месте, они бы взяли F2000. Я бы, кстати, тоже, если бы Арни промолчал. Для короткого боя винтовка подходила идеально. Жаль, что в Зону с ней ходить нельзя – слишком ломкая. Она годится только для «паркетных» воин в городских условиях. В Зону же надо брать оружие, разработанное для поля, грязи и проливного дождя. «Калаш», например.

Теперь мне предстояло выбрать оружие на бой. И ВАЛ и «Гроза» имели свои плюсы и минусы. Патронов в рожках у обеих штурмовых винтовок (в просторечии - автоматов) по двадцать. Патроны одинаковые – СП 5. Скорострельность тоже примерно одинаковая. И ВАЛом и «Грозой» пользоваться мне доводилось неоднократно. Тут разницы нет никакой. У автоматов разная балансировка: «Гроза» тяжелее к задней части, значит, ее легче вскинуть. ВАЛ более сбалансированный, его и вскинуть и опустить просто. ВАЛ значительно тише «Грозы». Еще бы: для спецопераций разрабатывался! Только в бою один на один это вряд ли поможет. Точность боя у «Грозы» немного выше. Только, опять-таки, я на зачет с большого расстояния стрелять не собираюсь, а метров с тридцати между ВАЛом и «Грозой» разницы уже нет. Далее, за счет того, что «Гроза» построена по принципу «булл-пап», она более маневренная, вот только магазин менять в ней крайне неудобно. А, поскольку менять его и не придется, так как он всего один, то «Гроза», в данной ситуации, мне больше импонирует. Я протянул руку и взял автомат со стола. Так же как и FN F2000 покрутил его в руках, но тоже, в основном, для вида. Я не сомневался, что все оружие (за исключением бельгийского) находится в отличном состоянии.

- Тебе туда, - как только я поднял винтовку, один из «Долговцев» открыл дверь. - Там надень костюм и жди вызова на «Арену», патроны получишь перед выходом на бой.

Я прошел небольшой коридорчик и остановился перед очередной дверью. Как в подводной лодке, честное слово! Поскольку отпирать мне явно не собирались, а швейцаров не предполагалось в принципе, то я толкнул дверь без стука. Она открылась, и я вошел в комнату. Там меня встретили еще два бойца «Долга». Один из них указал на синий кевларовый костюм.

- У твоего противника такой же, только зеленый. Одевайся, скоро в бой.

Я взял костюм. На ощупь он казался добротным и, на удивление, мягким. От резаной раны, конечно, спасти сможет. Но, ни от пули, ни от тычка острием ножа, тем более – боевого кинжала, не защитит, к бабке не ходить. Костюмчик пришелся мне впору. Я присел, попрыгал, помахал руками и ногами. Комбинезон не сковывал движения и нигде не тер. Будто на мою нескладную фигуру шили. Да-а-а, серьезно ребятки подготовились!

Я присел на лавочку и поставил «Грозу» между ног. Тем временем, один из бойцов «Долга» поднес руку к уху – видимо, слушал какое-то сообщение, прижав наушник. За время передачи, он пару раз кивнул, будто собеседник мог его увидеть. Когда разговор закончился, боец подошел ко мне.

- Начало откладывается на четверть часа по просьбе Арни: чего-то он не успел. А ты, держи вот,- «Долговец» протянул мне скомканную бумажку. – Твои друзья просили передать.

- Спасибо.

Внезапно случившейся отсрочке я порадовался – есть немного времени собраться с мыслями, а то, я как вышел из «100 рентген», так и подумать о предстоящем бое не получилось. Кстати, что там за записка?

Я развернул серый комок и расправил его на колене. На огрызке оберточной бумаги синим карандашом был нарисован прямоугольник, внутри которого хаотично располагались прямоугольники поменьше и заштрихованные квадраты. А еще там стояло несколько букв «Т». Стояли они либо среди скоплений квадратов, либо внутри маленьких прямоугольников. Причем, в последнем случае, от буквы обязательно шла стрелочка к короткой стороне прямоугольника. Посредине одной из коротких сторон большого прямоугольника стояла все та же «Т», только в кружочке. Напротив нее, у другой стороны, так же обведенная в кружочек, красовалась «К». И еще одна «К», украшенная стрелочкой, стояла внутри одного из маленьких прямоугольников.