Детектор Лжи

Небольшой рассказ из сталкерского цикла.

ДЕТЕКТОР ЛЖИ

Виктор Ночкин

Андрей Левицкий

Пригоршню Слепой считал человеком несерьезным, легкомысленным, поэтому не сомневался: если встреча назначена в глухом урочище, где нет четкиx ориентиров, значит, непременно выйдет какая-нибудь накладка. Либо опоздает Пригоршня, либо место перепутает. Тем удивительнее было обнаружить, что сигнал на экране ПДА появился точно в том квадрате, где была забита стрелка, и именно в условленное время. Тут же на комп Слепому упало сообщение: «Я тебя вижу! А ты меня?»

«В масштабе один к ста», — отозвался Слепой.

Через четверть часа Пригоршня показался в натуральную величину — крупный улыбчивый блондин спортивного сложения. Даже шрам на лбу его не портил, а только добавлял мужественности.

— Привет, Слепой!

— Здорово. А чего ты один и пешком?

В самом деле, обычно Никита и его напарник, сталкер по прозвищу Химик, разъезжали на «Малыше» — бронированном вездеходе.

— Наш человек в булочную на такси не ездит, — отрезал Никита, и потом пояснил: — Андрюха «Малыша» в «Сундук» погнал на техобслуживание. Давно пора, накопилось там всякого...

— А ты чего ж не с ним?

— Так я это... — Пригоршня замялся. — Ну что, пойдем? А то торчим тут, как...

— Идем, — согласился Слепой, направляясь по тропе, по которой сюда пришел Никита. — Так чего у тебя в «Сундуке»-то?

Сталкер почесал в затылке.

— Да Сорняк, понимаешь... Ну, он вообще должен бы соображать, кого на работу берет!

— О ком речь?

— Девчонка у него новая, Танюхой звать.

— А-а... — Слепой начал догадываться. Пригоршня всегда нравился женщинам, а уж у Сорняка контингент был, так сказать, очень влюбчивый.

— Так вот, она новенькая, понимаешь? Я ж не знал, что он сам на нее глаз положил!

— Сорняк положил глаз на Танюху, — уточнил Слепой, — и ты тоже? Глаз?.. Ох, не глаз ты, Никита, туда положил...

Пригоршня издал неопределенный звук — что-то среднее между смехом и фырканьем.

— Ладно, я понял. Химик укатил к Сорняку, а ты остался... И зачем позвал?

Пригоршня постарался сделать серьезное лицо.

— Есть дело, Слепой. Младшего Коваля завалили. Я у них кантуюсь, пока Химик ездит, ну и решил тебя позвать...

— Опа-а... — только и сказал Слепой.

 Братья Ковали организовали сталкерскую стоянку южнее Рыжего леса. Вообще, сейчас в этих краях хозяйничали свободовцы, стоянки были под их контролем, но Ковали — люди спокойные и авторитетные, в разборки не встревают, на себя много не берут. Со «Свободой» у них нейтралитет. Останавливаются у Ковалей в основном охотники, люди старомодные и грубые, которым не нравятся веселье и суета. Сталкеры помоложе предпочитают тусоваться со свободовцами. Пригоршне в самый раз было бы туда...

— А чего тебя к Ковалям занесло?

Никита шмыгнул носом.

— Химик оставил. Сказал, там я ничего не испорчу. Несправедливый он. Разве я чего портил?

— А Танюху?

— Танюха сама, я ж не виноват, что ко мне бабы липнут!

— Ладно, ладно, я не Химик, не оправдывайся. Ну так что там с Ковалем?

— Младшего Коваля ночью зарезали. Тихо, никто не слыхал. Пропали деньги, кое-какой хабар... Это старший Коваль обнаружил. На хазе шестнадцать рыл, охрана клянется — никто не выходил. Значит, убийца все еще там. И прикинь, никто этого вроде сделать не мог! Дверь изнутри заперта, ключ торчал в замке, а Ковалю едва башку не отхватили, горло перерезано... Крови натекло... Ну и пропало много — и деньги, и барахло. Так Михаил сказал, старший. Теперь орет: никого не выпущу, пока убийцу не найдем.

— А я здесь при чем? Я Коваля не убивал.

— Не, без вопросов! Не в том дело — ты убийцу найдешь! Михаил обещал, что половину украденного хабара даст, там одной налички тысяч двадцать было, прикинь!

— Так я ж...

— Не боись! Я Ковалю конкретно расписал, что ты крутой сыщик.

— Я? — Слепой остановился, пришлось и Никите притормозить.

 — Ты, а кто же? Химик-то умотал, понимаешь? У Химика котелок варит, он бы просек, что там к чему. День бы походил хмурый, второй, позаглядывал бы везде — и вычислил убийцу, небось не сложно-то. А я не того... Я больше насчет пострелять, чем подумать. Ну и другой там народ в лагере тоже не того... — Пригоршня покрутил головой. — Не интеллигентные, короче, все парнищи, я бы даже сказал: наоборот. Охотники всякие дремучие, сталкеры, которые годами за Периметр носу не кажут. Соль Зоны, причем не йодированная. — Он зашагал дальше, потянув следом Слепого, которого ухватил за рукав. — А ты — человек образованный, с понятиями, хоть и молодой. Я рассказал, как ты Пустовара* вычислил, как его на глазах у вояк грохнул — мол, ты спец. Да не волнуйся — главное, дело-то плевое! Мы ж все на базе ковалевской торчим — все, кто ночью был. И убийца тоже, никуда он не делся. Тут только правильно выбрать. А Михаил обещал, что тому, кто найдет...

* Пустовар — персонаж романа В. Ночкина «Слепое пятно».

— А если я не смогу найти?

— Странный ты, Слепой. Как это — не сможешь? Мы ж все, кто ночью был, там и...

— Ага. — Слепой задумчиво окинул взглядом рослого спутника. — Я вот сперва подумал, почему Коваль тебя вообще выпустил... Потом понял: ну точно, ты вне подозрений. Типа, сталкер Петров, санта симплицита... Кстати, слышал анекдот? Сталкер Петров встречает контролера, а тот говорит: «Никогда не видел бюрера с ружьем...» Э, погоди, куда ты меня ведешь?

 Редколесье сменилось зарослями, земля пошла под уклон, теперь все чаще встречались сырые впадины, а деревья росли все реже.

— Ну... — Никита замялся. — Тут еще в одно место зайти надо.

— Какое еще одно место?

— Так это... Я же тебе толкую: грубый народ у Ковалей, дикий, лесной. Приведи, говорят, Шамана. Шаман, типа, убийцу враз укажет. А я думаю, такой хабар Шаману жирно будет. Лучше пусть нормальный человек заработает и со мной поделится...

— Да погоди ты про хабар! — поморщился Слепой. — Что за Шаман? Кстати, мой ПДА показывает впереди болото.

— А! Так ты не знаешь? Точно, ты же здесь недавно! — Улыбка Пригоршни сделалась и вовсе лучезарной. — Тогда тебе интересно будет.

— Чего интересно? Там болото!

— Так я и говорю, Шаман на болоте живет. Он не любит, когда людно, на болоте прячется. Да ты не беспокойся, оно небольшое, скоро на месте будем. Вон, гляди, тропа — к его домику ведет.

Слепой проследил, куда тычет пальцем Пригоршня, — в самом деле тропа. Там, где они находились, было еще сухо, но дальше тянулись лужи грязи, окна ржавой, затянутой пленкой воды да кочки, облепленные зеленой дрянью. Вдалеке что-то чавкало, хлюпало, лениво плескалось — но что именно, было не разглядеть.

День выдался теплый, над топью вставал вонючий туман, застилающий окрестности. Время от времени налетал ветерок, шевелил влажные пласты испарений, тогда становилась лучше видна тропа, уводящая в глубину болота — где по кочкам, где по бревнам, брошенным между островками. Путь отмечали вешки, воткнутые в вязкую бурую массу. Иногда тропинка скрывалась в воде, там вешки торчали гуще.

— Вот я тебе завидую: ты Шамана еще не видал, так порадуешься, — разглагольствовал Пригоршня. — Такого и в цирке не покажут. Идем, тебя ждет незабываемое зрелище.

— На моем ПДА только мы с тобой, — заметил Слепой. — Нет третьего сигнала. Может, ушел твой Шаман куда-то по делам? Неохота в эту грязь зазря лазить.

— Нет, он здесь, только ПДА не включил. Он же тебе Шаман, а не хрен псевдособачий! Видишь, вешки торчат — значит, дома. Шаман, когда уходит, вешки за собой выдергивает, чтобы чужие не влезли. Ну идем, не стой, держись за мной поближе.

Пригоршня подобрал у края воды кривую длинную палку, выпачканную грязью, Слепой последовал его примеру, и они зашагали по отмеченной вешками тропе, прощупывая путь перед собой, осторожно передвигаясь от одной отметки к другой. Пригоршня шел первым, на его компе избушка Шамана была отмечена, и он изредка поглядывал на экран.

Слепой почти сразу умудрился вляпаться по колено и теперь раздраженно бурчал на ходу:

— Вешки он собирает... чтоб не влезли... Да что здесь кому понадобится? Бюрерам, разве что, грязи свежей набрать? Или лягух наловить на завтрак?.. Кто б сюда поперся... Однажды сталкер Петров выстирал снарягу в озере. Теперь вместо озера там болото.

— А мы уже пришли! — бодро объявил Никита. — Во, гляди. Точно, Шаман дома и жрать готовит. Чуешь, как воняет? И дым идет.

Посреди болота на небольшом островке Слепой разглядел хижину, сложенную из почерневших от сырости бревен. Домик порос зелено-бурыми бородами мха, картина вышла довольно живописная... Но Слепой этого оценить не мог, поскольку был дальтоником. Над короткой трубой, торчавшей из крыши, и в самом деле курился дымок. На другом краю островка сквозь туман поблескивали сполохи жарки.

— Эй, Шаман! — издали заорал Пригоршня. — Открывай, Дед Морозов пришел!

Низенькая дверца со скрипом отворилась, высунулся человек, поглядел на гостей. Шагнув вперед, распрямил спину. Настоящий великан — куда крупнее здоровяка Пригоршни. Ветер, как по заказу, погнал струи тумана, которые серым саваном окутали хозяина болот. Рослая фигура Шамана была задрапирована  широкой накидкой, на голове его Слепой разглядел что-то вроде короны. Струи тумана обтекали гигантскую фигуру, сквозь призрачную пелену темный силуэт казался еще больше.

— Не ори, бродяга, — хрипло пророкотал хозяин. — Чего надо тебе?

Пригоршня несколько замялся, но быстро справился со смущением.

— Шаман, идем с нами к Ковалям. Младшего брата зарезали, Михаил награду обещает тому, кто убийцу найдет. Мужики тебя решили позвать.

Шаман тяжело задумался, глядя поверх голов гостей. Слепой, хотя был циником, скептиком и материалистом, невольно поежился. Как-то тревожно он себя почувствовал в этом туманном месте, да еще рядом со странным болотным жителем. Было в Шамане что-то по-настоящему необычное, даже по меркам Зоны удивительное.

— Хабар украли, половину — тому, кто найдет, — добавил Пригоршня. — Хороший хабар.

— Что же, — изрек Шаман. — Ступайте, откуда пришли, той же дорогой. Да не оглядывайтесь, не то беда выйдет! Духи смотрят в спину. Не сердите духов!

Сталкеры пошли обратно, теперь первым оказался Слепой. Он двигался вдоль вешек не так уверенно, как Никита, поэтому Шаман успел их догнать и выбрался на берег болота почти одновременно с гостями. Великан прижимал к груди охапку вешек — на ходу выдергивал. Он бросил грязные палки на траву и перекинул из-за спины трехлинейку Мосина, обмотанную шерстяной тряпкой с грязной бахромой. Из тряпья выступали конец ствола и короткий трехгранный штык — ржавый и очень зловещий. Мрачно сопя, Шаман оглядел провожатых. Слепой с любопытством наблюдал за ним — таких колоритных обитателей Зоны он прежде не встречал.

Хозяин болота и вправду оказался ростом выше Пригоршни, да и в плечах пошире. С головы до ног его окутывал плащ, живописно заляпанный грязью в самых неожиданных местах и разрисованный странными символами. Кое-где на балахон нашиты пробитые гильзы, косточки, перья — все перемазанное болотной тиной. На ногах — здоровенные сапожищи, в тени под капюшоном прячется покрытое узорами лицо, то ли разрисованное, то ли в татуировках. А еще исполинскую фигуру украшали челюсти псевдогиганта, напяленные поверх капюшона на манер короны.

— Ты! — Огромный грязный палец нацелился в лицо Никиты. — Бензином воняешь. Это дрянь. Дурно воняешь! Это не нужно! Неправильно!

— Так а чего, а как же?.. — удивился сталкер. — Костер, там, разжечь, если сыро, так бензинчику плеснешь, бывает, или еще что...

— Костер — это нужно. Это правильно, — смилостивился Шаман. — Живой огонь. Зона не для того мира, где бензин. Наг человек и бос, и глуп пред Зоной. Но дан людям живой огонь! Он нам нужен, он правильный... Ты! — Ручища указала на Слепого.

— А это Слепой! — пояснил Пригоршня. — Он тут недавно.

— Ты, человек, — не слушая, продолжал рокотать болотный житель, — на компьютер глядишь часто. Это неправильно, это плохо. Ты — человек, а не машина.

Слепой пожал плечами. Ну да, он поглядывал на монитор ПДА, ждал, включит ли Шаман свой, выйдя из болота. Нет, не включил.

— Идем, что ли? — В присутствии болотного великана Пригоршня казался меньше, чем был на самом деле. — По дороге расскажу, как у Ковалей было.

— Огонь расскажет, — величественно откликнулся Шаман. — Ты напутаешь, огонь не соврет. Он скажет верно, а не так, как ты увидел. Человек врет. Сам себе врет больше, чем другому. Огонь все видит.

— Да как хочешь, — покладисто согласился Никита. — Огонь, так огонь, кто б спорил, а я ж — так ни в жизнь.

Пока шли к лагерю Ковалей, Слепой украдкой разглядывал Шамана. Тот шагал широко, держался чуть в стороне, а ПДА так и не включил, хотя Слепой был уверен: под грязной хламидой наверняка припрятан комп. Ишь, толкует о вреде техники, а «мосинкой» не брезгует.

Пригоршня не мог молчать подолгу, он то и дело принимался болтать, но стоило Шаману бросить в его сторону хмурый взгляд — сразу смолкал. Взгляд у Шамана был тяжелый, гнетущий. И рисунки на физиономии, спрятанной в тени под капюшоном, выглядели пугающе — казалось, будто по лицу пробегают волны, темные пятна сливаются в странные изменчивые узоры. Изредка Шаман издавал глухие мрачные звуки, очень многозначительные, не похожие на членораздельную речь.

* * *

Братья Ковали обосновались на старой подстанции, несколько обветшалых зданий до сих пор окружала двухметровая бетонная ограда. До катастрофы в этом месте проходила высоковольтная линия, ажурные мачты и сейчас торчали на холмах, ветер мотал обрывки кабелей.

Ковали нарастили забор, поверх намотали колючей проволоки, поставили на крыше центральной постройки решетчатую каланчу, прожектор. Местечко они выбрали удачное — в округе безопасных убежищ немного, а шастать в здешних краях ночью рискованно. Клиентура не переводилась. Постоянная связь с большой землей у Ковалей отсутствовала, однако перекупщики охотно имели с ними дело, потому что знали братьев как людей обязательных и честных. В общем, лагерь приносил небольшой, зато стабильный доход, хозяев все уважали, врагов у них не было... Даже свободовцы, контролировавшие округу, не пытались подмять заведение — возможно, потому что угрюмые охотники и следопыты, составлявшие ковалевскую клиентуру, не слишком интересовали веселых ребят из группировки. Имелось и еще одно соображение: лесовики потому и собираются к Ковалям, что избегают шебутную молодежь. Установятся здесь свободовские порядки — и эти сталкеры перестанут приходить на подстанцию, а без них какой смысл ночлежку держать в этакой глуши? В общем, подстанция оставалась островком спокойствия.

У Ковалей на службе состояли шесть человек. Старший брат, Михаил, этой ночью был в отлучке — ходил к перекупщику, взяв с собой одного бойца, так что сторожить подстанцию остались младший брат и пять охранников. Двое, дневная смена, отсыпались, сторожили трое: пара у ворот и третий на вышке с прожектором. Младший Коваль, Николай, спал один на втором этаже административного здания, где хозяева устроили штаб-квартиру и склад.

Как сумели зарезать Николая, непонятно — толстенная дверь была заперта изнутри, ключ торчал в замке. Бойцы дрыхли на первом этаже и клянутся, что никто не проходил, но это ничего не значит — спали же, не могли услыхать, если убийца тихонько прошел по лестнице. Постояльцы провели ночь в бывших служебных зданиях, но, конечно, все тоже спали, никто за соседом не следил. Единственными, у кого было алиби, оказались бойцы ночной смены. У ворот мужики дежурили вдвоем, ни один не отлучался. Теоретически третий мог спуститься по хлипкой лестнице с каланчи, но парни на воротах уверяли, что обязательно услыхали бы, да и все охранники — люди надежные, работали на Ковалей давно, никогда с ними не ссорились...

Все это Пригоршня вполголоса поведал Слепому, пока шли от болота. Шаман делал вид, что не слушает, но ловил каждое слово. Он держался настороже, пару раз поднимал руку — по этому знаку Пригоршня со Слепым замирали, тогда становились слышны отдаленный шум, треск веток, шелест листвы... какие-то звери пробирались по редколесью. У сталкеров не было желания проверять, что за мутанты там бродят, они сворачивали и обходили звериные тропы стороной. Когда на пути попадались аномалии, Шаман с его острым слухом вполне мог ориентироваться по писку ПДА спутников — а может, обладал каким-то особым чутьем на опасности. Не разобрать.

 * * *

На подстанции обстановка была мрачной — как и положено месту, где произошло преступление и под подозрением куча народу. Слепой, конечно, догадывался, что так будет, однако не учел, какие люди собираются у Ковалей. По двору слонялись угрюмые типы — как раз такие, как описал Никита, cоль Зоны, причем не йодированная, а скорее каменная. Дремучие бородатые мужики, покрытые шрамами, в грязных мятых комбезах. Снаряга на них выглядела как летопись сталкерских похождений; каждая складка, царапина, прореха, разрез — это памятная запись, рассказ о каком-то приключении. Ну и настроение было соответствующее: сталкеры глядели друг на друга настороженно. Как-никак, один из них убийца. Охранники Ковалей демонстративно поглаживали стволы и сурово хмурились, если кто-то из постояльцев приближался к воротам.

Когда явился Шаман, Михаил Коваль отбивался от пары сталкеров, требовавших, чтобы им открыли ворота. Михаил — массивный мужик, поперек себя шире — от своих постояльцев внешностью не сильно отличался, такой же сермяжный с виду, разве что борода кое-как подстрижена да одежда поаккуратнее. Оно и понятно: хотя Коваль уже давно на вечной прописке и на большую землю не показывается, однако время от времени ему приходится иметь дело с крупными перекупщиками, партнеры должны видеть, что он приличный мужчина, а не сталкер Петров какой-то. По одежке встречают, по снаряге провожают.

Хозяин лагеря морщился и вяло отругивался, сталкеры наседали.

— Ты ж нас давно знаешь, ё-моё! — хрипло орал долговязый тощий Кирза. — Или ты чего? На нас, что ли, думаешь? Сколько лет! Мы у тебя сколько лет кантуемся!..

— Не ори ты, не шуми с утра пораньше! — Морщинистый Стопка, разящий самогоном на весь двор, схватил напарника за локоть, а сам повернулся, притирая Коваля к стене так, чтобы тот не мог ускользнуть. — Не, ну Миха, ну ты сам прикинь: у нас информация есть, верный человечек скинул. Хороший хабар можно взять. Нам человечку нужно процент отдать? Нужно, я спрашиваю? О! А если он не только нам, если мы припозднимся...

Вокруг толпились сталкеры — видно было, что они готовы поддержать Кирзу со Стопкой и навалиться на Коваля всей братвой.

— Да не наседай, не наседай! — угрюмо отмахивался тот. — Брата моего какая-то падла зарезала, это ты понимаешь? Брата! — Голос Коваля стал тверже. — Ты понял, Стопка? Пока убийцу не возьму, никто отсюда не уйдет! Я к вам со всей добротой, пока ворота на замке — ешьте, пейте, рубля не возьму. Вы мои гости, ну?

— Информация у нас... — бубнил Стопка. Слово «информация» не вязалось с заскорузлым небритым мужиком, но сталкер повторял его с удовольствием.

— Нет времени нам здесь сидеть! — снова влез Кирза, хватая хозяина за плечо.

— Да отвали ты! — не выдержал наконец Коваль, скидывая руку. — Я ж к вам по-хорошему! Ни обыскивать не велел, ничего...

— А ты вели обыскивать! — взвился Кирза, нависая над кряжистым хозяином. — Ну, попробуй! Я тебе кто? Сопля зеленая? Да мы в Зоне сколько лет, нас последний кровосос знает!.. Обыскивать он нас будет, ё-моё!

— Правильно, Кирза, скажи ему, — встрял сталкер помоложе, невысокий парень по кличке Дантист с кривыми черными зубами.

Охранники зашевелились, придвигаясь поближе. Тут с вышки крикнул дозорный:

— Идут! Шаман идет!

Шамана встретили с энтузиазмом.

— О, ну теперь пойдет дело! Шаман быстро разберется! — объявил Дантист, заглядывая великану в лицо. — Это ж сам Шаман, не какой-нибудь стручок!

Болотный затворник глядел поверх голов, и если даже похвалы были ему приятны, не подавал виду.

Коваль, растолкав спорщиков, пробился к нему:

— Шаман, слушай, тут такое дело...

Гость величественно поднял огромную ладонь:

— Ничего не говори. Мне огонь обо всем поведает. Брата покажи, хочу видеть.

Уяснив, что в его сторону никто не смотрит, Слепой ткнул локтем Пригоршню, который, развесив уши, прислушивался к разговору. Никита опомнился и поспешно вставил:

— Михаил, вот это Слепой, я тебе говорил о нем.

— Этот, что ли, который мастак задачки распутывать? — Коваль оглядел сталкера с ног до головы и как будто остался недоволен.

— Это человек с компьютерами, — пророкотал Шаман, — не верь ему.

— Да мне, в общем-то, все равно. — Слепой пожал плечами. — Я сюда не напрашивался, могу и назад.

— Погоди, парень, я ж просто тебя не знаю совсем, — устало промолвил Коваль и провел ладонью по лицу. Смерть брата он переносил стойко, но видно было, что ему тяжело. — Погоди. Пусть Шаман попробует. Если у него не выйдет, тогда твой черед, лады? Шаман по ночам с духами говорит, а тебе до утра времени, а?

— У Шамана всегда выходит, — вставил кто-то. — Он быстро...

— Пусть так и будет, — влез в разговор Стопка. — Слышь, Кирза? До завтрашнего утра здесь еще перетопчемся. Тока, Миха, водки скажи чтоб принесли.

— А что это за человека ты привел, Пригоршня? — встрепенулся Кирза. — Этому я тоже не дам себя обыскивать, заранее говорю! Откуда я знаю, какие у него намерения?

— Да какой там обыск. — Слепой улыбнулся. — У меня метод будет практически бесконтактный.

— Чего-о?

— Детектор лжи, слыхали про такую штуку? Вы по очереди проходите испытание, это недолго, минута, даже меньше.

— Чё еще за детектор лажи? — изумился Стопка.

— Детектор лжи, — поправил Дантист и сплюнул под ноги. — Ты не ври, я слыхал, это сложная электроника, да и бандура здоровенная должна быть.

Слепой вытащил из рюкзака тоненькую книжку в самодельном переплете и потряс ею в воздухе:

— У меня принципиально иная технология. Проверенная!

— Точно! — встрял Никита. — Слепой никогда промашки не давал. Если говорит, что найдет, значит найдет. Да я сам сколько раз видал, как он...

— Ладно, чего языками чесать, — подвел итог Коваль. — Идем, Шаман, глянешь на Коленьку.

— Я с вами, — пристроился следом Слепой. — Мне детектор нужно правильно отладить, так что погляжу сперва.

Административное здание, где обосновались Ковали, выглядело, как и любое подобного рода место в Зоне — повсюду грязь, ржавые консервные банки, сломанная мебель. Слепой мельком заглянул в зал на первом этаже, где размещались бойцы, прикинул расположение брошенных на пол матрасов — хотя дверь не запиралась, вполне возможно, что по лестнице поднимался чужой и никто не заметил. Тем более охранники спали. А вот комната, где ночевал покойный Николай, наоборот, была оснащена тяжеленной дверью, обитой стальными листами. Не то чтобы Ковали опасались нападения, но в этой комнате хранились их ценности, потому и укрепили вход.

 Чтобы утром проникнуть в запертую комнату, старшему Ковалю пришлось дверь ломать — приподнять в петлях и выгнуть язык замка.

 — Вдвоем дверь ворочали, третий снизу ломом поддевал, — пояснил Михаил. — А ключ-то в замке, вон — так и торчит.

— Духи, — пророкотал Шаман, пригибаясь в дверном проеме.

Коваль с гостем прошли в комнату, Слепой туда заглянул, увидел вывернутые ящики письменного стола, распахнутые шкафы, залитую кровью кровать и тело в углу, накрытое дерюжкой. Пригоршня, которого никто, в общем-то, не приглашал, проскользнул следом и стал в уголке, чтоб не мешать. Слепой тем временем вытащил ключ из замка, внимательно осмотрел, хмыкнул и спрятал в карман.

— Духи побывали, — звучно гудел Шаман, прохаживаясь по комнате. Полы просторного одеяния взлетали, поднимая ветерок, смерчи пыли и клочья бумаги шелестели над старым линолеумом позади великана. — Черный Сталкер, его работа... ему в запертую дверь войти легко... Черный Сталкер в смерти виновен! Духи не любят живых, ох не любят! Только огнем от них можно уберечься. Живой огонь — это правильно. Где огня не развели, туда Черный Сталкер ночной тенью входит! Замком да железом каленым духов не остановишь!

— Это чё, и хабар духи уволокли? — с любопытством осведомился Пригоршня.

— Ты! — Шаман развернулся и ткнул в него огромным пальцем. — Человек, пропахший бензином! Ты тоже для духов добыча! Ко всякому, кто мертвый огонь зажег, духи придут! Всякий им добыча! Черный Сталкер по Зоне ходит! Он все видит! Он знает вас, каждого! Каждого! За каждым в свой черед придет он! Живой огонь от духов защита.

Слепой, хотя был до сих пор уверен, что на него эти штучки не действуют, и то ощутил, как по спине ползут противные мурашки и нехороший холод клубком свертывается в животе... А Пригоршня побледнел, но не сдавался:

— Не, Шаман, ты лучше скажи, куда Черный Сталкер хабар заныкал?

— Ты! — Шаман уставил палец в грудь Михаила Коваля. — Меня слушай! Этой ночью огонь жечь станем. С духами говорить буду. Не один Черный Сталкер в Зоне есть, и другие найдутся. Духи людей не любят, а друг друга еще сильнее! Они скажут, в кого Черный Сталкер вселился, кто им обуян. Кто Черным Сталкером обуян, тот хабар унес. Бей его, пытай тогда, пока тайник с хабаром не выдаст! Убивай его, все едино душа сгинула! Не жалей! Нынче ночью будем огонь жечь. Живой огонь! Живой огонь!