Чего ты боишься больше всего?

- Чшшшээгооо... тыыы... кхх-кхх... боииишсся бооольшшшеэээ... в-ссс-егооо?

Я вздрогнул от неожиданности и с некоторым отвращением и страхом уставился на то, что когда-то было моим напарником и неплохим другом.
Руки трупа безвольными плетями свисали по бокам от развороченного пулями туловища, лишь изредка подрагивая, ноги были неумело поставлены нос к носу, да и вообще складывалось впечатление, что не будь за ним сейчас толстого дерева, он бы завалился навзничь, как ему и положено было бы по законам природы. Лицо некогда, не побоюсь сказать, красивого человека поплыло и покрылось трупными пятнами,губы неуклюже шевелились глаза из-под полуприкрытых распухших век пустым отрешенным взглядом смотрели сквозь меня.
Мурашки пробежали по моей спине и я вновь отвел взор, не в силах созерцать столь жуткое зрелище.
Все это было неправильным; так не должно быть в реальности. Но сколь я себя не щипал за руку, проснуться мне не удавалось. Или же это был не сон, а бред вследствие удара головой? Но я, вроде бы, не столь сильно приложился, даже крови нет и шишки.

"А может, я умер и это мой вечный посмертных кошмар-наказание?" - пронеслось в голове, но я тут же отринул эту мысль, как несостоятельную и наиболее страшную.

-Чеээхоо тыыы... бббоишшшся большше всээгоо? - повторил тем временем мертвец, одновременно пытаясь подняться на ноги. Я заметил это лишь краем глаза, но даже так эти неестественные шевеления конечностями выглядели настолько неприятно, что, резво вскочив со своего места, я отпрыгнул в сторону. На всякий случай.
Мертвяк на мгновение затих, затем крайне медленно повернул голову в мою сторону. На обезображенном лице читалась боль и озадаченность.
Почувствовав, как волосы на голове встают дыбом от ужаса, а сердце замирает в груди, я осознал: с меня хватит. Пусть он хоть трижды друг мне, он уже мертв и нечего надеяться на воскрешение. Все то, что находилось передо мной уже не являлось более человеком, которого я знал ещё недавно, пусть частично оно и сохранило память о себе. Во всем этом существе читалась невыносимая тяжесть бытия.
Я был обязан принять единственно верное решение и я принял его.
Осторожно вытянув из кобуры верный револьвер (у каждого свои причуды и в выборе оружия тоже), я прицелился в голову уже один раз убитого приятеля.

- Больше всего... - начал я и поперхнулся, заметив на лике мертвеца некоторое невполне разумное осмысление, но затем с трудом продолжил, сорвавшись на крик - ... Я БОЮСЬ СТАТЬ ТАКИМ, КАК ТЫ!

И спустил крючок...