Исповедь Зверя. Часть 2. Победитель конкурса

* * *

Родился он ещё в те замечательные годы, когда все жители восточной Европы звались советскими гражданами. Тогда его отца вместе с семьёй отправили из закрытого городка в не менее засекреченный Чернобыль. Здесь отец Романа Костюкова и работал до первой катастрофы. А потом была эвакуация, и тот, кого сейчас зовут Батрак, оказался в центральной России. Родителей он больше не видел. Кто-то говорил, что и отец и мать погибли на станции в первые секунды после выброса радиации, а кто-то, что уже потом, в больнице. Он же всегда верил, что они живы. Эта детская, наивная надежда была для него всем. Он учился, работал, и знал, что однажды вернётся. 
В двухтысячном он получил-таки Украинское гражданство, поселился недалеко от Зоны и занялся изучением так называемого «Рыжего», или же «Ржавого» леса. Потом была вторая катастрофа, и Роман Костюков стал Батраком…
Все эти моменты его жизни промелькнули в один миг, когда Батрак понял, что уже не один. Он ощутил чужое присутствие всем телом, как чувствует человек взгляд другого, не оборачиваясь к нему. Костюков чувствовал, как в затылок ему глядит кто-то или что-то, но напасть не решается. 
Сталкер обернулся, сдернул с плеча винтовку и осмотрелся. 
Ничего. 
Всё так же парили бабочки над редкими цветками, всё так же устилал землю утренний туман. Всё было по-прежнему.
Почудилось? Может быть, просто от переутомления или из-за недавней схватки с кровососом? А может и впрямь нечто страшное затаилось поблизости.
Чтобы раз и навсегда развеять все сомнения, свободовец принял вправо, и занял позицию около разрушенного дома, напротив старой фермы. Когда-то в этом доме прятался от своих врагов его друг – сталкер по прозвищу Лис, но теперь от надежного убежища остались лишь две стены, пол и часть крыши. Возникшая полтора года назад, и исчезнувшее почти сразу же, аномалия погребла под обломками крыши и Лиса, и всех его союзников. Ирония судьбы…
Десять минут сталкер не сводил глаз с лугов и леса, протянувшихся вдоль асфальтовой змейки дороги, но ничего видно не было. Может быть, и впрямь почудилось?
Батрак усмехнулся, поднялся на ноги, и в этот момент услышал позади себя скрип гнилого пола. Ошибиться он не мог – кто-то стоял за спиной. Делая вид, что не услышал скрипа, свободовец потянулся к винтовке, и в этот момент две крепкие конечности схватили его за плечи… 
Батрак попытался выпутаться из цепких лап существа, но тщетно. Тогда он уперся ногами о стену дома, и оттолкнулся, что было сил. Оба они – он и его противник, влетели в полуразрушенную хибару. 
Только теперь сталкер понял, с кем ему предстоит драться. Противником оказался тот самый кровосос, который меньше часа назад напал на него, и от которого свободовца спасла лишь своевременная помощь некоего Макса. Батрак пожалел, что не смог уговорить своего спасителя вместе продолжить путь. А что если бы уговорил? Что тогда? Спаслись бы они и в этом случае, или погибли оба?...
Они схлестнулись на середине комнаты – закованный в броню человек и свирепый мутант. Если бы на Батраке не был одет экзоскелет, многократно увеличивающий силу, то кровосос переломал бы ему все кости. Воспользовавшись своим единственным преимуществом, сталкер прижал мутанта к полу.
Из последних сил он дотянулся до рукояти ножа, но лапы существа уже сомкнулись на его шее, стаскивая с головы шлем. Нет, этого никак нельзя было допустить. Лишившись шлема, Батрак сразу бы попал под прямой удар кровососа, и, получив черепно-мозговую травму, отправился бы в мир иной. 
Прижав мутанта к полу левой рукой, сталкер вновь запустил правую за ремень, и занес нож над противником. Несколько мгновений шла борьба за острое лезвие, словно в Лермонтовском Мцыри, но даже в экзоскелете человек не мог ничего противопоставить силе чудовища. Хрустели, сгибаясь, стальные прутья, держащие каркас костюма, а кровосос всё ещё не отступал. Два противника, оба под стать друг другу, катались по полу разрушенного дома, и никто не хотел отступать.
Наконец кровосос изловчился, ударил сталкера ногами, или как там называются задние лапы этого мутанта, в живот, и перекинул Свободовца через себя. 
Замерев на мгновение, Батрак ударил противника в плечо, но кровосос парировал удар.
Сталкер понял свою ошибку, и второй удар нанёс чуть ниже, по диагонали. Снова промах. Матёрый кровосос перехватил инициативу, и бой пошел по совсем другим правилам. Теперь уклонялся Батрак. Он несколько раз ушел от мощных лап кровососа, но так не могло продолжаться вечно. Во время одного из захватов, он нарвался на сильнейший удар, и отлетел к дальней стене, выронив нож. 
Всё было кончено. Осознание этого пришло, когда Батрак открыл глаза. Он сразу заметил, что стекла очков потрескались, и в случае очередного удара противник просто снесёт ему голову. А потом случилось совершенно невообразимое – на поляне, за спиной кровососа, показался человек в балахоне…
-Макс! – Что было сил, выкрикнул Батрак.
Стоящий на опушке леса человек принялся крутить головой, ища источник шума, и, наконец, заметил Свободовца. 
Батрак ожидал от своего спасителя всего. Он представлял, как Макс достанет из-под плаща «шотган» или автомат, как он бросит в мутанта нож, но вместо этого человек в балахоне побежал прямо на кровососа. 
Мутант обернулся, широко разведя передние лапы. Теперь уже другой сталкер схлестнулся с ним.
Батрак с изумлением смотрел на разворачивающуюся схватку. Поражала скорость, с которой двигался Макс, прямо-таки звериная ловкость. Раз за разом попутчик уходил от ударов кровососа, а потом бил сам, да так сильно, что мутант уже после трёх ударов начал тяжело дышать. Видно было, как у Макса из рукава плаща хлещет кровь. Визжал кровосос, хрипел сталкер. А потом хрустнули ломающиеся кости, и все звуки разом стихли. 
Несколько мгновений над домом висела гнетущая тишина, а потом прозвучали первые слова:
-Ты в норме? 
-Я? Да, я в норме. – Батрак сорвал с головы шлем, и принялся жадно хватать ртом зараженный воздух Зоны. 
Как же он любил жизнь. Сталкер не мог надышаться. Потом, когда до него наконец дошел смысл происходящего, Батрак начал хохотать, и, в довершении всего, зарыдал. 
Плач то и дело прерывался истерическим смехом.  
-Мне пора идти. – Прохрипел Макс.
Батрак поглядел на него и ужаснулся: Лицо сталкера пересекал кровоточащий разрез, со лба катились крупные капли пота, подрагивал нерв под правым глазом.
-Спасибо тебе, брат! – Выкрикнул свободовец, и шагнул вслед за Зверем. – Идём вместе.
Каннибал несколько секунд безучастно взирал на приближающегося человека, после чего выставил перед собой правую руку, и прохрипел:
-Не ходи за мной. Забудь, что видел меня. 
-Ладно. – Растерянный Батрак покосился на изодранную когтями мутанта руку собеседника. – На вот, бинт хоть возьми.
Он вытащил из рюкзака упакованный в пластиковый контейнер бинт, и бросил его Зверю.
Сталкер поймал контейнер, распечатал, и дважды обмотнул предплечье.
-Давай, я помогу… - Батрак было двинулся вперёд, но заметив на себе нечеловечески злобный взгляд Зверя, остался на месте.
-Уходи. – Повторил Макс уже спокойнее. – Это для твоей же безопасности.
-Ну, ты, это… - Батрак замялся. – Ты если что, забегай на Милитари. Там тебе всегда рады будут. Друг, ты не представляешь, как я тебе благодарен. Вот на таких людях земля и держится. Человечище!...

* * *

Говорят, на Земле не было зла, пока люди не придумали добро. До того момента, как стали разделять свет и тьму, всё было едино. Но появилось добро – то, что правильно, и соблазн быть не таким, как прочие, возобладал. Чаша весов склонилась не в ту сторону, и появилось зло. 
Но разве всё так однозначно? Разве мы можем сказать: вот это добро, а вот это зло? Разве так просто найти границу между двумя крайностями? Порой кажется, что добро и зло это практически одно и то же но показанное с другого ракурса.
Как, например, оценить поступок врача, который ввел яд неизлечимо больному человеку. Сделал ли он добро, прервав муки больного, или совершил зло, отняв жизнь. 
По сути, вся человеческая жизнь – это путь через мост над пропастью – отклонись вправо, туда, где добро, и ты сорвешься вниз – влево, и исход будет аналогичным...
А кто-то, стоящий по ту сторону ущелья так и норовит столкнуть вас с пути…
Зона живёт по законам джунглей – выживает сильнейший, но каждый сам находит для себя допустимый баланс доброты и жестокости. Такие люди собираются в кланы, устанавливают правила и законы, по которым живут. Для них эти правила – страховочный трос, но поможет ли он, когда мост качнётся?...